огромной оранжерее, сплошь заставленной растениями, было тепло и тихо. Так странно было видеть этот островок лета в заснеженный декабрьский день. В последнее время Вета часто приходила сюда; здесь всегда было тихо и как-то по-особенному уютно, здесь можно было и поплакать вволю, пока не видит никто, и помечтать, глядя на диковинные растения.
Спрятавшись под раскидистыми листьями какой-то заморской ярко-зеленой пальмы, прижавшись лбом к стеклу, Вета молча смотрела на занесенный снегом двор. Яркими пятнами мелькали на белом платья девушек, снежная пыль висела в воздухе. Внезапно входная дверь негромко стукнула; Вета обернулась было испуганно – и вздохнула с облегчением, увидев, что это всего лишь Изабель.
– Что случилось, Вета? – тихонько спросила принцесса, подходя. – Вы исчезли… я так и подумала, что вы прячетесь здесь. Я заметила, что вы давно уже грустны и о чем-то думаете. Вас что-то тревожит?
Вета посмотрела на нее – и опустила голову.
– Какие-то неприятности? – так же тихо предположила Изабель. – Я же вижу, как вы страдаете… Я могу помочь?
Вете очень хотелось ответить, что все в порядке, и помощи не нужно, но… но в глазах принцессы светилось искреннее участие и готовность помочь.
– Случилось.
– Если не секрет, Вета, что же?
– Влюбилась, – ровным голосом сообщила Вета, глядя в сторону.
Изабель ахнула и просияла, всплеснула руками.
– Так это же чудесно!
– Чего уж лучше, – прошептала Вета, украдкой вытирая наворачивающиеся слезы.
– А в кого?
Вета запнулась. Сказать? Или не надо? Наверное, лучше не надо… но тяжесть, лежащая на душе уже несколько месяцев, так измучила ее, что не было сил носить все это в одиночку.
– Секрет, да? – понимающе спросила принцесса.
– Не знаю, – вздохнула Вета. – Может, и не секрет. А смеяться не станете?
– Да вы что! – возмутилась принцесса.
– В его наследное высочество принца Патрика, – сообщила Вета с горьким смешком.
У Изабель распахнулись глаза.
– Правда?
– Правда…
– Да-а-а, – протянула принцесса озадаченно и совсем по-взрослому. – И давно?
Вета всхлипнула. По атласу платья скатилась прозрачная капля, оставив темное пятнышко.
– С первого дня, как только увидела его… уже четыре месяца. Ни о ком другом и думать не могу… и поделать с собой ничего не могу, – шептала она, вытирая мокрые щеки ладонями. – Сил моих больше нет… Он мне по ночам снится, днем от встречи до встречи живу. А он… его высочество… меня даже не замечает. Я понимаю, что глупо это, что смешно, что я ему не пара, но… ничего не сделаешь, это сильнее меня…
Изабель обняла ее, осторожно погладила по голове, стараясь не помять прическу.
– Зачем же плакать…
– А что мне еще остается? – выкрикнула Вета, вырываясь. – Что? Даже если я ему все расскажу, что за этим последует? Ваше высочество,