вздрогнул так, что едва не выронил книгу. Взглянул на меня. Лицо было совершенно незнакомое – грубоватое, широкоскулое. Глаза карие, волосы темные. Не он…
– Вы с кем-то меня спутали, – вежливо сказал он. Голос тоже был незнакомый. – Позвольте пройти.
– Но… у вас кольцо… – начала я заикаться.
– Весь наш выпуск носит такие кольца, – терпеливо пояснил мужчина. – Студенческий обычай. Разрешите…
Он протиснулся мимо меня и направился к выходу. Я стояла в полном остолбенении. Студенческий обычай… как же, слыхали о таком. Выпускники нашего университета, каждая группа, имели что-то вроде отличительного знака: кольцо, брелок, значок… Мало кто носил их всю жизнь, но обычай существовал, так что ничего удивительного в том, что у этого мужчины и Давлетьярова оказались одинаковые кольца, не было. Но это же…
Я поспешила к выходу. Незнакомец уже ушел, и я спросила Леночку:
– Лен, а кто это был?
– Кто? – не поняла она.
– Ну, передо мной вышел, – пояснила я. – Наглый такой тип, толкнул, даже не извинился…
– Это Лодыгин Петр Сергеевич, – сказала Леночка, заглянув в формуляр. – Да, давненько он в библиотеке не был, первый раз за три года явился!
Отлично! У меня есть имя человека, предположительно учившегося вместе с Давлетьяровым! И что мне с ним делать?
Я пошла уже испытанным путем: засела за подшивку «Вестника магии». Лодыгин печатался часто, в основном с нудными и чудовищно длинными научными статьями. Кстати, он частенько становился объектом безжалостной критики Давлетьярова. Полгода назад в публикациях наступило затишье, а потом Лодыгин вдруг сменил стиль публикаций. Тематика осталась практически прежней, но вот стиль, обороты речи, даже излюбленные примеры – всё очень сильно напоминало статьи покойного Давлетьярова. Ну что ж, коллега в могиле, никто не обвинит в наглом плагиате…
Интервью с Лодыгиным были на месте. Он оказался довольно заурядным типом: родился, учился, работал… Впрочем, о какой заурядности может идти речь, если он закончил особый факультет ГМУ?.. Но, совершенно определенно, творческой жилки в Лодыгине не было. Сейчас он ведал какими-то жутко засекреченными разработками, а проще говоря – руководил теми, кто умел мыслить творчески.
Хорошо, я ознакомилась с краткой биографией Лодыгина, и что мне это дает? Абсолютно ничего. Конечно, можно заявиться в архив, как-нибудь обаять сотрудников – хотя там работают такие старые грымзы, которых никакая кинозвезда не обаяет! – и попробовать выяснить более точные данные Лодыгина. Я уже успела убедиться, что ни адресов, ни телефонов серьёзных магов в обычных базах данных нет и быть не может. Тогда можно было бы начать копать «вглубь»: поискать других однокашников Давлетьярова, может быть, даже бывших одноклассников…
Я начала продумывать этот план и даже покрутилась около архива, где, как мне удалось выяснить, хранились личные дела преподавательского состава. Охранная система там стояла о-го-го какая, почище, чем в библиотеке! Нечего было и думать пробраться туда тайком.