сыщик. Ты раскопала то, чего тебе знать совсем не полагалось.
Я, наверно, немного изменилась в лице. Мало приятного в том, чтобы влипнуть в тайные игрища магов!
– Игорь Георгиевич, что происходит? – спросила я, поражаясь собственной наглости. – Расскажите!
Давлетьяров присел на подоконник, ссутулив широкие плечи, и стал похож на большую усталую птицу.
– В конце концов, почему бы и нет… – сказал он…
…Жили когда-то двое мальчишек, росли в одном дворе, ходили в один и тот же класс и даже поступили в один и тот же университет. Банальная, в общем-то история, если бы эти мальчишки не собирались стать магами. Впрочем, им сулили отличные перспективы: у обоих был превосходный потенциал, обоих забрали на таинственный шестой этаж. Вот только один из них обладал чересчур норовистым характером, был резок в общении и совершенно не умел находить общий язык с начальством. Второй был потише, поспокойнее, и больше всего ценил своё тяжким трудом заработанное место в престижной организации. Он отлично ладил с руководителями, впрочем, никогда не опускаясь до прямого подхалимства, но в области закулисных интриг достиг нешуточных высот. И если первый со временем обещал стать великолепным магом-практиком, второй пошел по пути теоретических исследований и вскоре заполучил под своё руководство серьёзный проект.
К тому времени от их дружбы мало что осталось. Первый презирал второго за лизоблюдство, второй считал первого неумным гордецом, впустую растрачивающим свои немалые силы. Вскоре взаимная неприязнь перешла в открытую вражду.
Однако второй умел работать на благо не себе одному и мог, когда нужно, смирить гордыню. Для участия в эксперименте требовался маг высочайшего класса, и, если бы второй был способен, он сам сделал бы всё возможное и невозможное. Увы, к тому времени его потенциал уже не мог считаться исключительным. И тогда второй пошел на поклон к первому.
Первый не сразу согласился на эксперимент, второму пришлось довольно долго уговаривать его, просить и унижаться. В конце концов согласие всё же было получено, и первый, гордый своей исключительностью, предоставил себя в распоряжение группы исследователей.
– Теперь-то я понимаю, что это было сродни попытке запустить реакцию термоядерного синтеза где-нибудь в поле, у костерка, – усмехнулся Игорь Георгиевич…
Эксперимент закончился чудовищным крахом. Впрочем, с самого начала было понятно, что результаты не могут быть предсказаны хотя бы с малой долей вероятности. Но произошедшее превзошло самые худшие ожидания. Безумно дорогая установка была полностью разрушена, но что хуже всего – серьёзно пострадал принимавший участие в эксперименте маг.
Насколько я поняла, это было примерно то же, как если бы певец попытался взять чересчур высокую для него ноту и напрочь сорвал себе голос.
– Я вообще не помню, что произошло, – сказал Игорь Георгиевич. – Пришел в себя через несколько дней…
…И почти сразу понял, что его карьере пришел конец. От казавшихся почти безграничными возможностей остались