нищими, бедняков богачами. Но чаще всего, и тех, и других покойниками…
В этом она была с ним согласна. Она хотела ещё что-то ему сказать, как в дверь комнаты настойчиво постучали.
Клаус резко поднялся с кровати и отошёл к окну.
– Войдите! – разрешила Фрида, и в приоткрытой двери появилось испуганное лицо служанки. Она сообщила хозяйке, что в доме жандармы.
– Зачем они здесь? – не поняла Фрида.
– Я вызвала….
В комнату вошёл унтер-офицер местной жандармерии, с двумя полицейскими, которые тут же встали с двух сторон двери.
– Добрый день, фрау Циммерманн!.. – кивнул головой унтер и, с любопытством глянув на Клауса, сухо попросил:
– Ваши документы, пожалуйста!
– Какие могут быть документы у покойника? – торопливо ответила за него Фрида.
Унтер-офицер недоумённо на неё посмотрел, затем вопросительно повернул голову к Клаусу.
– Фрау Фрида немного не в себе… – тактично ответил тот полицейскому чину. – Это бывает, когда человек от горя теряет рассудок.
– Я в своём уме! – обиделась она. – Зачем вам его документы, господин офицер?
– Нам доложили о проникновение в ваше жилище неизвестного человека… – ответил тот, кинув взгляд на стоящую в полуоткрытой двери служанку.
Та тут же пропала в коридоре.
– Какой же он неизвестный?! – возмутилась Фрида. – Это мой муж Клаус! Ваша жена шила у него платье в прошлом году… Красное такое… В рюшечках…
– Простите, фрау, но я не интересуюсь делами своей жены. Тем более, её гардеробом…
Клаус уже достал из дорожной сумки нужные бумаги. Унтер прочёл их вслух:
– Клаус Циммерманн… Капитан шхуны «Фрида»…
– Бывший капитан, – уточнил Клаус. – Я ушёл на покой…
– Бывших капитанов не бывает, герр Клаус… – с уважением заметил унтер, возвращая бумаги. – Что ж, всё в порядке, господа… – он взялся за козырёк своей фуражки. – Честь имею! – И, кивнув сопровождавшим его жандармам, покинул дом вместе с ними.
– Какое равнодушие! – недовольно покачала головой Фрида. – Не интересоваться делами своей жены!.. Я всегда была в курсе твоих дел… Как и ты моих…
Клаус молча прошёлся несколько раз из угла в угол, наконец, снова присел рядом с ней, на кровать.
Она взяла его левую руку, погладила ладонь и вдруг увидела на тыльной стороне, между большим и указательным пальцами, едва заметные буквы: «F» и «Z». Они были вырезаны двадцать пять лет тому назад, острым ножом, в её честь – чтобы на вопрос всех, кто спросит его, что они означают, он мог с любовью и гордостью ответить: «Это первые буквы имени и фамилии моей любимой Фриды Циммерманн». Тогда, перед свадьбой, буквы исчезли самым загадочным образом, и на вопрос, где они – Клаус шутливо отшучивался, что «их растопило солнце и смыли дожди». Потом она забыла про них. И вот буквы появились на том же месте, где были когда-то. И Фрида вспомнила свою юность. Первые свидания… Поцелуи… Объятья… И вдруг поняла – откуда этот запах от его волос… Оттуда… Из юности…