в маленьком доме. О, я забыл о пьесах, – теперь Ансельм поднял указательный палец. – Уверяю, даже бедняком я бы отыскал клад и восстановил сцену заброшенного амфитеатра и каменные ступени-сиденья! Я бы веселил маленьких детей и их друзей. Вы только подумайте!
– Ваши мысли о бедности слишком идеальны, уж поверьте, – Ильза произнесла последнюю фразу настолько уверенно, что Ансельм опустил руку, голову и кончик его носа перестал шевелиться. А Ильза вдруг подумала, что в его присутствии в ней всегда растет внутренняя сила, которая прячется куда-то подальше при Эльзе. – Вот я всегда считала, что мне повезло, я попала в замок, меня одели, обули, выдали перо, бумагу, книги. Предоставили личный угол. Я познакомилась с леди Эльзой. Я играла с ней, а она всегда подшучивала, если вместо букв у меня получались кляксы. Но все это пустое, – Ильза уткнулась рукой в грудь. – Я скучаю по приемной матери. Я всегда была для нее обузой, но она единственное родное, что осталось у меня. Леди Эльза мне дорога, но вот дорога ли я ей, я не знаю.
Ансельм посмотрел на нее. Ильза ощутила что-то недоброе в его взгляде, похотливое.
– Вы читали мои пьесы?
– Некоторые. Помню, я взяла одну тетрадь в потертой обложке… Текст почти стерся, некоторые слова было трудно распознать, но смысл я поняла.
– В вашей компании я даже перестаю грустить… – Ансельм замолчал. – У меня был разговор с папой по поводу моего театра. Он отказал мне. Велел сосредоточиться на свадьбе.
– На свадьбе?
– Да. Правитель подписал помолвочное соглашение. Я так ждал этого, а теперь и не знаю уже…
– Может, тогда следует решить, что вам важнее?
– Хороший совет. А вам, думаю, следует выйти из тени.
– Вы сказали глупость, – лицо Ильзы покраснело. Снова запели птицы, зажурчал фонтан и садовники застучали мотыгами. – Мне лучше уйти. Меня ждут дела.
Ансельм отпустил ее. Ильза вернулась к клумбам, подняла цветы и пошла к замку. Черные окна с решетками были готовы поглотить ее, серые арки распахнуться и впустить в свои пределы, а там её ждал только камень, холодная сталь и мрамор. Если только флажок с гербом казался чем-то необычным и живым. Только его и шевелил внезапно залетевший в парк ветер.
Ильза шла по тропинке, но споткнулась о корень сосны и поранила коленку. Падая, девушка потеряла сознание. Ансельм бросился ей на помощь. Приподнял… Глаза у бедной служанки были закрыты, прежде розовое лицо побледнело. Черные ресницы казались тонкой преградой между внешностью и израненной душой. Ансельм взял ее на руки и понес к воротам. Цветы, которые она так старательно срезала, ветер разнес по пустой дорожке.
Исцеление
Тильда пришла к Эльзе после полудня. Кровать в спальне все еще не была заправлена, парадное платье лежало на кресле, а цветы в вазе потеряли свежесть. Эльза не спешила одеваться. Просто сидела с распущенными волосами у зеркала, и то ли любовалась своим отражением, то ли сожалела о положении и судьбе.
– Тебе