У меня в теле не жир, а уплотненная мышечная масса, очень высокий тургор. Вот потрогайте!
Зоя подставляет Эле свою руку. Та надавливает пальцем возле Зоиного локтя и ведёт его выше к плечу. С удивлением обнаруживает, что палец совершенно не проминает поверхности Зоиной руки. Зоя подставляет и мне свою руку. Мне кажется, что мой палец скользит по упругому замечательно отполированному мрамору, но не холодному, а прохладно теплому. Мы с Элей обмениваемся удивлёнными взглядами. Даже при сильном нажатии невозможно хотя бы слегка продавить Зоину кожу. Зоя удовлетворена произведенным эффектом.
С Элей она, случается, и откровенничает:
– Леша меня любит, – сообщает она. – Он с виду небольшой, но очень сильный. Он может меня прямо из ванны достать и на руках отнести в спальню, – говорит она с радостной гордостью, – да ведь и я его тоже люблю. Я про это не рассказываю на полянке. Найдется, кто и завидовать начнёт.
Наши разговоры и мечты.
У Векшина странная привычка. Когда он слушает песни на английском языке, он непременно переводит слова песни на русский. Том Джонс поет: «Wy? Wy? Delilah», а Векшин сидит и бормочет: «Почему, почему, Дилайла?»
– Федя, у тебя склонность к синхронному переводу. Может быть, тебе следует податься на Высшие курсы переводчиков ООН при нашем институте? Закончишь их и будешь синхронить в Нью-Йорке или в Вашингтоне, – сказала ему я.
– Ты когда-нибудь сидела в кабине для синхронного перевода? Знаешь, что чувствует человек после нескольких часов такой работы? Мозги плавятся. А из-за чего? Работал я на синхроне от Комитета защиты мира во время какого-то международного сборища. Половина ораторов произносят ничего не значащие слова или несут всякую чушь, лишь бы себя самого засвидетельствовать на международном уровне. А ты, сидя в тесной метр на метр душной фанерной кабине, с тяжелыми наушниками на голове всё это напряженно переводишь за ними. Нет уж! В Нью-Йорк или Лондон я попаду не через пыточную кабину синхронного перевода. «Мы пойдет другим путём!» – решительно отрезал он.
У Фёдора Векшина много рассуждений по поводу карьеры. Это, вообще, его любимое слово, хотя о своих дальнейших планах он не распространяется и никогда не конкретизирует свое представление о будущем. Его рассуждения скорее теоретические: какая анкета нужна для карьеры, какими деловыми качествами нужно обладать, как пользоваться связями и знакомствами. Сам он очень быстро знакомится с кем угодно. Но дружеские отношения, похоже, у него только с нашей небольшой компанией.
Дружеские вечера – самые приятные моменты нашей здешней жизни! Когда мы собираемся, Глеб берет в руки гитару, и они с Элей поют. У неё мягкий выразительный голос, он и в разговоре приятный.
Нам интересно и узнавать что-то друг о друге, и рассказывать о себе. Мы не совсем ровесники, но мы одно и то же поколение советских людей, выросшее в послевоенные годы. Эля и Глеб родились перед самой войной, Векшин –