«знать как Отче наш», т.е. знать обязательно, как само собой разумеющееся, как необходимое и важное. Но кто из нас знает «Отче наш»? – Никто! Миша К-ий сказал, что он знает по-английски. Но произнёс только: «Our Father which art in heaven, Hallowed be the name. The kingdom come…», – а дальше текст воспроизвести не смог, запутался. Рассказал, как его друг (а может быть, он сам?) ездил в качестве переводчика с каким-то деятелем в Дюссельдорф. В отеле на прикроватной тумбочке он обнаружил «Новый Завет», изданный одной книжкой сразу на немецком, английском и французском языках в удобном формате на замечательной тонкой бумаге. Друг прихватил книгу с собой. Когда уже в самолёте тайком раскрыл её, то первое, что прочел, был вложенный листок: не забирайте эту книгу, оставьте её в гостинице. Если она вам нужна, напишите нам, мы вышлем вам на любом языке. Друг Мишки (или он сам?) послал запрос, конечно, указав не свой адрес, а своей мамы, живущей в Крыму. Но мама так и не дождалась заказанного издания, то ли ей не выслали, то ли оно потерялось в почтовых перегонах. Наташа (она актриса по образованию) саркастически пропела Михаилу: «Я Вас обязан известить, что не дошло до адресата письмо, что в ящик опустить не побоялись Вы когда-то». И мы все согласились, что, скорее всего, уже сам запрос застрял где-то у нас, не дойдя до границы.
Праздник наш прошел замечательно, мы даже потанцевали. Плотвины ушли раньше всех, у Эли разболелась голова или она была не в настроении. На следующий день Оля без всякого стеснения раздала все крашеные яйца детям в нашем доме.
Я поделилась с Элей, что, окажись я на месте друга Михаила (или его самого), я бы тоже, пусть это и нехорошо, прихватила бы из гостиницы «The New Testament» – «Das Neue Testament» – «Новый Завет». Очень хочется на любом доступном мне языке узнать, что же это за книга. Ведь Новый Завет – Евангелие – в переводе с греческого означает благая весть, то есть радостное, хорошее известие.
Вдруг я слышу от Эли:
– Я знаю полностью «Отче наш».
– Отчего же ты не прочла этого для нас?
– Вы напоминали мне расшалившихся детей. А молитва это не стихи на детском утреннике. Она должна быть уместна.
Тут я с Элей не согласна. Разве мы виноваты в своей религиозной малограмотности, в том, что не знаем ни молитв, ни правил? Наш объем знаний по этой теме соответствует только почерпнутым из классической литературы сведениям. Все мы что-то чувствуем, но ничего не знаем. Я думаю, каждый ощущает в глубине своей души потаённое пространство, которое просится быть наполненным особым чувством, знанием, надеждой – словом, всем тем, что складывается в понятие «Вера». У самой Эли хоть и совершенно не религиозные, но, тем не менее, смутно мистические представления связаны с пирамидами.
А вот Галя К-ая мне рассказывала, как побывала тут в Багдаде в Золотой мечети. Их с Мишкой туда тайно водил иракский офицер как бы на экскурсию. При этом Гале пришлось закутаться с головы до ног в черную абаю. Я спросила, не страшновато ли было в чужом месте и в чужой