алчущего супругу Яновича. Иногда зверь срывается и терзает помеченную жертву. С годами обуздать его становится всё труднее, а убить, кажется, уже вовсе невозможно.
Так повелось – из запоев Полину вытягивал деверь Александра Ильича, нарколог Георгиев. До рождения Миши такую процедуру проводили раз или два, в спальне Яновичей. Ничего настораживающего – капельница и два укола. Полина спала, врач пил кофе и беседовал за жизнь.
Но была и настоящая буря, она грянула, когда Снежане стукнуло десять. Её мать любила шик, поэтому праздник устроили в Москве. На торжества были званы лучшие друзья: Александр Ильич, Санька Гацко и партнёры по бизнесу из златоглавой. Осторожный Ипатов ехать не хотел, но согласился по простой привычке во всём следовать за шефом. В ту пору Александр Ильич ещё не был связан узами брака и даже не помышлял об этом, поэтому отношения с дамами поддерживал хоть и сердечные, но ничего серьёзного не предполагающие. И чтобы ни стать жертвой случайной связи, он отправился в поездку с надёжной подругой, правда возраста ягодки.
А Санька Гацко, самый весёлый и влюблённый из тройки основателей крупнейшей в стране компании по переработке цветных металлов, хоть и был семьянином лет с двадцати, но жену на праздник не взял, сохраняя её душевный покой. Жена хозяина до смерти ненавидела его Любу, по любому поводу смеялась над ней и рассказывала небылицы, чтобы ещё раз «поржать». Найти даму для сопровождения не так просто, как может показаться на первый взгляд, вот и отправился Санька к хозяину раскрученной турфирмы Косте Задорожному, который был обязан своим процветанием генеральному директору «Икара». Тот представил Гацко особенных сотрудниц, с маслеными глазами и худыми коленями. Эти таинственные девушки были незаменимыми в условиях дикого капитализма и сопровождали только индивидуальные туры. У Саньки разбежались глаза, но в результате он выбрал самую маленькую, чтобы знала своё место и смотрела на хозяина снизу вверх.
Наконец разношёрстная команда выехала в столицу бывшей советской империи. Празднество началось ещё до проверки проездных документов. Шампанское, коньяк и валюта текли рекой пять дней. Мама именинницы меняла наряды и произносила тосты, «ягодка» не отставала, а особенная сотрудница клянчила у Саньки подарки. Сильная половина коллектива руководила культурной программой, которая начиналась и заканчивалась кабацким застольем. А вот имениннице на этом празднике места не нашлось. Снежана гуляла с ней по Москве с домработницей папиных друзей, с которой подружилась и которая пекла ей блинчики и пирожки. С родителями девочка виделась раз в день, когда весёлый хмельной клубок закатывался в московскую квартиру, чтобы принять душ. Отец, завёрнутый в банный халат, совал ей пачку денег и обещал завтра уж точно пойти в зоопарк, целовал, после совал пачку денег домработнице и исчезал в гардеробном шкафу. Но в зоопарк Снежана всё-таки попала. В день отъезда клубок покатился по магазинам,