вокруг тишину, прошли врата.
Внутренний вид монастыря впечатлял гораздо больше, чем вид священной горы Кайлас, снаружи. Масштабность внутреннего сооружения зашкаливала все представления от такого рода построек. Монастырь Мандыр-Сиддхи был огромным, как старый затерянный среди горных вершин и каменоломен древний город, многими веками, изо дня в день, создаваемый монахами. Пещеры, пещеры, пещеры, которые тянулись бесчисленным количеством по всему внутреннему периметру горы и меж собой, словно улочками, соединялись очень узкими проходами и необыкновенно просторными пролетами тоннелей. По самому центру монастыря Мандыр-Сиддхи, по центру купола, располагался огромный зал. Эти рукотворно выдолбленные в каменистом склоне пещеры специально были созданы так, чтобы в них можно было уединиться практикующим сиддхи монахам, которые проводили там всё своё время в длительных изнуряющих тренировках, оттачивая различные энергетические техники и мастерство медитаций. Там же, в этих пещерах, были сокрыты от любопытных глаз монахи, которые сумели, усмирив своё эго, достичь состояния нирваны, и постигли бесконечно тайные знания, овладев великим контролем над своим умом и телом, и теперь, пребывая в длительной медитации, совершали многогодовой темный ретрит. Среди этих монахов были и такие, которые путешествовали душой в других астральных измерениях уже более сотни лет. Великие спящие монахи, однажды погрузившие своё тело в транс, сознанием путешествовали во вселенной, напитывая свой ум масштабными знаниями, чтобы однажды проснувшись, когда придет звездный знак, послужить великую миссию спасения человечества.
Лама—Сахель подошел к детям, крепко спавшим в билумах, и стал осматривать их, чтобы понять, что же в них особенного, и почему они подвергаются изгнаниям и опасностям. Внимательно осмотрев троих мальчиков, он не обнаружил ничего особо выдающегося.
– Самые обыкновенные дети, – подумал он.
Лама—Сахель так же, не ожидая увидеть что-то особенное, подошел к кормилице, что держала на руках Ананду, и, отогнув угол тряпичного лоскута, прикрывающего ребёнка, посмотрел в его глаза. И что, что это? Лама-Сахель поймал струящийся из глаз младенца телепатический луч и услышал в своей голове его, совсем ни по- детски поставленный голос, мурашками прошедший по его телу:
– Слабый сильного не учит, уважаемый Лама—Сахель.
Лама—Сахель от неожиданности отпрянул на шаг и бросил свой взгляд на Оракула-Саду. Оракул-Саду, слегка кивнул головой. Лама—Сахель и без этого жеста уже понял, что к нему в монастырь прибыл самый наисильнейший за всё время существования Мандыр-Сиддхи ученик и неизвестно ещё, кто у кого и чему должен будет теперь поучиться.
Поняв это, Лама—Сахель напрягся всем телом, почтенно склонился, сложив руки спереди, и телепатически, ответил малышу:
– Приветствую тебя, Сильнейший из Сильнейших, Звездный воин Ананда!
Все