наши разговоры. По-видимому, они работают вместе».
Тем временем, пошли следующие кадры.
– Что вам от меня нужно? Я не террорист. – сказал Тафф.
– Да, нам это известно. – спокойно ответил Страйк. – Я здесь по другому вопросу. Мы хотели бы предложить вам присоединиться к нашей команде.
– С чего бы это вдруг?
– Поясняю. По долгу службы у вас постоянно широкий круг общения. Презентации, конференции, тренинги, массовые акции… Вы постоянно в гуще событий и в толпе людей. Как раз это нас и интересует.
– Какое отношение к этому имеет моя работа? Мы не общаемся с террористами.
– Да. Однако вы можете общаться с теми, кто может общаться с ними.
– Чушь какая-то. Зачем мне всё это?
– Разумный вопрос. Человек, подобный вам, в любой ситуации пытается искать выгоду. Хорошо. Давайте так. Для начала, мы предлагаем вам занять место вашего шефа. Сами понимаете, какие при этом открываются перспективы.
Настоящий Тафф при этом видел на своём внутреннем экране, что он вдруг задумался и, после нескольких минут молчания, резко спросил:
– Я вам не верю. Зачем вам это нужно – помогать мне? Или вы как-то связаны с основателями нашей компании и имеете далёкие планы по смене оперативного руководства? Кто вы на самом деле? Кто вас прислал ко мне?
Тогда необычный визитёр, по-прежнему не выпуская из рук своей шляпы, молча встал и подошёл к висевшей на стене картине Клода Моне. Лёгкость и грациозность движений свидетельствовали о том, что он находится в отличной физической форме.
Со стороны могло показаться, что незнакомец не расслышал последние вопросы Таффа или сделал вид, что не расслышал.
– Качественная копия. – с интонацией профессионала, сказал Страйк. – Большая редкость! Однако, из тридцати картин этой серии мне больше нравится другая – «Руанский собор. Туманная погода». В ней есть какая-то тайна и каждый зритель имеет возможность в своей голове достроить нечётко прорисованные линии. Всё-таки жаль, что старик Моне потерял полноценное зрение. С другой стороны, он стал видеть ультрафиолетовый как голубой или лиловый цвет, в отличие от обычных людей, для которых они были просто белыми. Благодаря таким переменам в цветовосприятии, его картины обрели новые и уникальные цвета.
Страйк резко повернулся к хозяину дома.
– Мистер Эванс, позволю себе задать вам банальный вопрос. Почему вы не сделаете себе операцию на глаза с вашими то доходами? Ведь современный уровень развития офтальмологии давно уже позволяет решать подобные проблемы.
– Как же все замучали меня этими тупыми вопросами. И вы туда же! – огрызнулся Тафф, поправляя свои очки. – У меня врождённый астигматизм с элементами паталогии сетчатки глаза. Операция не поможет. Но какое это имеет отношение к делу?
– А вот какое. – Страйк подошёл к письменному столу и показал рукой на большие настольные часы в малахитовой оправе. – Вы сейчас чётко видите стрелки