сделать, но если она хотела влюбиться в Хантли или, по крайней мере, расположиться к нему достаточно для того, чтобы замужество стало для нее более терпимым, чем тюремное заключение, придется держаться подальше от принца.
Лили разгладила швы, удовлетворенно отмечая, что линия ровная. Слава богу, что удалось уговорить экономку отдать ей часть вещей для штопки. Обычно эта обязанность лежала на плечах горничной.
Хотя миссис Кернесс была явно удивлена такой просьбой, все же она быстро согласилась.
– О, мисс, больше ни слова! Моя ма частенько говаривала: «Руки заняты, сердце спокойно». Уверена, что я найду для вас то, что требуется залатать и подрубить.
Пока Лили шила, дом медленно пробуждался. Где-то хлопали двери, перекликались голоса и даже сюда доносился звон серебра и фарфора: лакеи готовили комнату к завтраку.
Лили подняла первую салфетку и только успела воткнуть в нее иглу, как по подъездной аллее простучали конские копыта. Это может быть кто угодно: конюх с письмом из соседнего поместья или камердинер одного из гостей, возвращающийся с выполненным поручением. И все же она смотрела в окно и жалела, что оно не выходит на передний двор и подъездную аллею. Возможно, если высунуться подальше…
Она осторожно отодвинула Фини и подошла к окну. Пришлось опасно перегнуться через подоконник, зато она успела увидеть всадника, как раз спешившегося у парадной двери. Принц Вольфински, без шляпы, под утренним солнышком. Ветер трепал его волосы и развевал черный плащ.
Он вручил поводья сонному лакею. Но навстречу уже спешил Макдугал, приглаживая на ходу волосы. Вскоре Лили услышала мелодичный акцент Макдугала, перебиваемый более резким выговором принца.
«Что Вольф делает здесь в столь ранний час? Он, разумеется, должен понимать, что в этот час все еще спят, особенно после ночи танцев. Кого он хочет ви…»
Словно услышав ее мысли, он повернул к ней голову. Лили охнула, отскочила и поспешно спряталась за толстыми шторами. И на несколько секунд затаила дыхание. Разговор между дворецким и принцем возобновился. Наконец, Лили выдохнула и осознала, что сидящий на диване Фини наблюдает за ее действиями. Она понимала, что глупо скрываться за шторами, и если быть до конца честной, сама не могла ответить, почему это делает. Ну, если не считать того, что с прошлой ночи постоянно думала о том, что возможно… всего лишь возможно… была несправедлива к принцу Вольфински. Вместо того чтобы молча его избегать, наверное, она могла бы ему объяснить, что он усложняет и без того сложную ситуацию и что им лучше вообще не видеться, а потом потребовать оставить ее в покое.
– Жизнь станет лучше, если этот большой ребенок сделает, как ему будет сказано.
Фини вскочил, словно соглашаясь с Лили, и стал энергично вилять хвостом.
– Так ты согласен? – хихикнула она.
Фини залаял и закружился по комнате.
– Возможно, если я потолкую с ним сей…
– Доброе утро, Мойя.
Лили развернулась к открытому окну. На подоконнике, поставив одну ногу на рассыпанный под окном гравий, а вторую –