что я никогда и ни за кого не вступался, – он покачал головой. – Но тебе я буду оградой.
– Тебя убьют, если узнают, – упорствовала она. – Еще не поздно передумать и спастись, Рафаэль. Я сохраню твой секрет так же, как ты хранишь мой.
Бастьен отпустила котенка и подалась вперед, едва ли не заглядывая капитану в душу своими блестящими глазами. Ее лицо выражало бесконечное беспокойство. Молящий взгляд Клодетт метался: она смотрела то в его решительные темные глаза, то на мужественный нос, то на сжатые в полоску губы, то на щетину на подбородке. Рафаэль уже был в опасности, но он все еще мог спастись. Если он не осознает это сейчас, потом будет уже слишком поздно.
– Я приду за тобой после заката. Будь готова к этому времени, – промолвил он, выждав паузу.
Волнение Клодетт было вполне себе объяснимо. Нет, она не беспокоилась конкретно за этого человека и за его судьбу. Она его едва знала.
Но защищая ее, погибла бабушка Джозефина. Клодетт не знала, что с ней станет, если еще один человек пострадает по ее вине, но при этом понимала, что ей нужна помощь капитана, поэтому надеялась, что он сам осознает, насколько велик риск и откажется от этой затеи.
Противоречивые чувства разрывали Клодетт душу, и сердце ее болезненно сжималось. На щеке замерли слезы.
Рафаэль пресек все надежды. Он добровольно искалечил свою жизнь быстрее, чем кто-либо другой сделал бы то же самое случайно. Девушка почувствовала как его последние шансы на нормальную жизнь растворились в воздухе.
Она понапрасну ухватилась за его плащ, как за последнюю возможность, готовясь умолять о смене решения, как вчера палача, но Рафаэль отвернулся и стал подниматься по лестнице, ясно давая девушке понять, что разговор был окончен.
В тот день капитан королевской гвардии подписал себе смертный приговор. Пути назад больше не было.
Глава 6
Желая сколько-нибудь собраться с мыслями, Клодетт мучительно раздумывала весь вечер. Еще вчера она была погружена в свое горе и злилась на толпу, которая ревела на площади и посылала проклятия Джозефине, стоявшей перед лицом смерти на эшафоте, и в своем озлоблении едва не возненавидела весь город, но Рафаэль помешал этому случиться.
Что проку ему было помогать ей? Клодетт с жаром и волнением пыталась доискаться смысла, расхаживая по комнате взад-вперед, как делают крупные хищники, нервничая в тесной клетке. Впрочем, это никак не сказалось на ее пунктуальности и готовности к предстоящей дороге.
Когда явился Рафаэль, девушка, полностью собранная, уже стояла у двери в ожидании капитана. Клодетт была облачена в тот самый плащ, в котором она была, когда читатель ее впервые встретил. Она с решительным видом держала в руках плетеную корзину, накрытую платком. Рафаэль смотрел на ее лицо, почти полностью скрытое в тени капюшона, и в который раз дивился чистоте и платонизму своих намерений.
Сам он сегодня был одет по-иному: штаны, просторная белая