и нужных людей. На тот случай если потеряю или у меня украдут мой мобильный. И вот этот случай настал. Охваченный странным предчувствием, я покрутил по сторонам головой. – А где мой блокнот?
– А я почем знаю? Может быть, в куртке Ты с ним никогда не расстаешься и не показываешь мне. Наверно, у тебя в блокноте уже целый гарем записан. Ненавижу твоих шлендр!
– Юти, перестань! – я скривился как от зубной боли. Не было в блокноте имен и контактов никаких любовниц. Но в одном Юти была все же права: я и вправду никогда не показывал ей свой блокнот.
– Принеси, пожалуйста, мне блок… – вежливо попросил было я, но на полуслове замолк. Меня вдруг бросило в пот, когда я вспомнил, что блокнот лежал во внутреннем кармане куртки, а куртку Юти накануне постирала. – Ты ее постирала… А блокнот?
– Погоди заранее дрожать, как заяц, – фыркнула на меня жена, но видно было, что и она обеспокоилась. Юти сходила на балкон, где сохла куртка и спустя минуту вернулась. Вид у нее был как у провинившейся собаки.
– Извини, я не знала, что он был в кармане.
С этими словами она протянула мне то, что осталось от блокнота. Какая-то бумажная жвачка, скрученная, со слипшимися листами.
– Конец, – в отчаянии вздохнул я.
– Ну, прости, дорогой, я и правда не знала, что там у тебя, в куртке.
– Хорошая хозяйка, прежде чем стирать вещи, вывернет в них все карманы, – огрызнулся я.
Юти не на шутку обиделась на меня, как это часто бывает, когда она чувствует свою вину и, надув губки, ушла на кухню. Я же, сидя в кровати, попытался выяснить, что можно было реанимировать в постиранном блокноте. Оказалось, уже ничего. С полтора десятка страниц, чудом не превратившихся в мякиш, смылись все чернила, вместо записей – какие-то грязные пятна. Нашел номер «Опеля», точнее, то, что от него осталось, – он был похож на фантастический иероглиф. И только на одной странице сохранился номер телефона. А имя не сохранилось. Но я и без того прекрасно знал, чей это номер. Моей бывшей жены Елены.
– Так вот значит, кто будет четвертым! – присвистнул я.
– Не свисти! – прокричала мне из кухни Юти. – Лучше помоги мне морковку и лук почистить. Я буду делать «шубу».
Мы быстро с Юти помирились. Да мы по большому счету и не ссорились. От нее всегда веяло таким подкупающим теплом и лаской, она всегда казалась мне умопомрачительно доступной и желанной, а искушение неизменно было растворено в ее слюне, которой она делилась со мной в каждом поцелуе, что я тут же захотел ее. Юти это нисколечко не удивило. Даже наоборот: едва осознав, что я хочу от нее, она в тот же миг взяла инициативу в свои руки – толкнула меня на стул и села сверху лицом ко мне… Побывав по очереди в ванной, мы как ни в чем не бывало вернулись к приготовлению ужина. Казалось, недавний секс и запах специй, которые мы добавляли в блюда, вытеснил из памяти последние обрывки странного несуразного сна.
Когда стряпня приближалась к концу, я наконец-то решил обзвонить друзей. С Диком и Михаилом проблем не оказалось: дозвонился