не понадобится.
Князь Аскольд стоял на возвышенности и смотрел на Царьград. Всё его войско расположилось у подножия холма, и дожидалось приказа своего князя на штурм города. Высокие крепостные стены Царьграда были сделаны из камня, и достигали вверх до десяти метров. Через каждые сто метров находились сторожевые башни. В зубцах на стенах были сделаны бойницы, для безопасной стрельбы из луков. Перед Царьградом с той стороны, с которой собирался напасть на город Аскольд, располагалось открытое поле.
«Хорошо, что Дир ударит по городу с моря, – размышлял Аскольд, восхищённо взирая на мощь крепостных стен Царьграда. – А то я могу всех своих воинов потерять на такой открытой местности».
Князь подозвал к себе воеводу Звенислава и приказал:
– Пора разводить сигнальный костёр, чтобы князь Дир понял, что мы уже на месте и готовы к штурму.
– Надо бы погодить, князь, – посоветовал Звенислав.
– А что такое случилось? – удивился Аскольд. – И так уже времени потеряли много потеряно. Солнце уже встало, сейчас самое время ударить по городу, если мы хотим до вечера захватить городскую стену.
– Не нравится мне вон та туча, – проговорил Звенислав, и указал рукой в сторону моря.
Аскольд посмотрел туда и заметил, что далеко на горизонте появилось небольшое чёрное облачко. Но солнце продолжало ярко светить, согревая землю весенним бархатным теплом.
– Если мы сейчас начнём штурм, – сказал Аскольд, – то Дир успеет подойти к берегу. Из такой маленькой тучки большой беды не будет. Разжигайте сигнальный костёр, да побольше бросайте в него сырой травы, чтобы Диру хорошо было видно дым.
Монах Фома покинул пределы крепости и спустился на берег к с самому морю. Стража пропустила монаха, так как знала его в лицо. О Фоме в Царьграде давно ходили слухи, что он ни в своём уме. Но его все жалели и сочувствовали его горю, так как он был человек безобидный и тихий. Одно слово – Блаженный. Фома развернул ризу Богородицы, которая хранилась в Царьграде с незапамятных времён, и опустил её в воду. Монах старательно пытался сообразить, что же ему надо говорить при таких обстоятельствах?
«Может, прочитать какую-то молитву? – подумал Фома. – Или произнести какое-нибудь заклинание? Нет, какое ещё заклинание. Я же не колдун какой-нибудь. Да это и церковь запрещает, чтобы колдовать. Вот, понял. Надо попросить Богоматерь, чтобы она защитила наш город от язычников. А молитва здесь ни при чём. Разве, что „Отче Наш“ прочесть. Эта молитва подходит ко всем случаям в жизни».
Фома поболтал ризой в воде и сказал:
– Матерь Божья, сжалься над нами грешными и защити город Царьград от язычников, которые хотят порушить его. Ведь, если они разрушат город, то и храмы Божьи все порушат. И нам недостойным негде будет тебя прославлять.
После этого Фома три раза прочёл молитву «Отче Наш».
Князь Дир увидел, подымающийся вверх столб сизого дыма справа от Царьграда, и проговорил:
– Воевода