слуги Сергея Вадимовича. Гастарбайтеры жили на чердаке и, невзирая на надсмотрщика, работали вяло, с прохладцей. В результате – бóльшая часть дома оставалась нежилой. Судя по всему, надолго…
Вчера вечером Гомолов встретил нас в воняющем краской холле на первом этаже. Коротконогий, грузный, с вывернутыми губами – он весь лучился угодливым гостеприимством и чуть ли не пританцовывал на месте.
– Милости прошу в мою скромную обитель! – бархатисто пропел Сергей Вадимович. – Очень рад оказанному мне доверию и прошу прощения за бардак. – Короткопалая, мохнатая рука указала на заляпанные побелкой стены.
– Филонят работяги?! – усмехнулся я.
– Вы невероятно… потрясающе правы! – оживился Гомолов. – Пользуются, негодяи, моей душевной мягкостью… Увы, увы! И так всегда! Постоянно делаю людям добро, а они мне дерьмом отплачивают. Вот, например… – Тут антиквар пустился в пространные рассуждения на тему: он, дескать, «белый и пушистый», а вокруг сплошные подлецы и твари неблагодарные. Сергей Вадимович сильно разгорячился: брызгал слюной, размахивал руками…
Случайно взглянув на Середу, я отметил откровенную ненависть, промелькнувшую в глазах полковника. И немало удивился: «Ненавидеть?! Этого ничтожного стукачишку?! За что?!! За его самовлюбленность, подленький характер и грязный язык?! Да подобных типов в наше время пруд пруди! Презирать – понятно, но ненависть слишком сильное чувство для столь жалких тварей! Сердца на всех не хватит!!!» Лично мне Сергей Вадимович показался хоть и противным, но довольно безвредным существом. Чем-то вроде вздорной собачонки, облаивающей прохожих из-за высокого забора…
– Хватит трендеть, чмо! – примерно на четвертой минуте общения грубо прервал его Игорь. – Покажи нам какое-нибудь жилое помещение с двумя кроватями и санузлом. Доставь туда новое, неиспользованное белье и электроплитку. Готовить себе будем сами!
– Конечно, конечно, – покорно кивнул Сергей Вадимович. – Бахтияр… э-э-э… проводи дорогих гостей и распорядись там…
Узбек отвел нас в известную читателю комнату, ненадолго отлучился и вскоре вернулся с молдаванами, притащившими: диван, набитый продуктами холодильник, кастрюли, сковородки, чайник, кофейник и обеденный сервиз на две персоны.
– Ванная и туалет за портьерой, – с восточной сладостью улыбнулся он. – Может, господа желают…
– Пшел! – рыкнул Середа, и Бахтияр мгновенно исчез.
– Хозяин со слугой не по душе пришлись? – лениво осведомился я.
– Не то слово, – проворчал полковник. – С удовольствием порвал бы их на куски!
– Но откуда столько эмоций?!
– Пока объяснить не могу, – сознался он. – Чувствую лишь… Впрочем, неважно. Попьем лучше чаю перед сном.
Игорь сходил в ванную, наполнил водой чайник, поставил его на электроплитку, присел на стул и закурил сигарету. Тридцатичетырехлетний, широкоплечий, круглолицый, зеленоглазый, он внешне чем-то напоминал покойного Вадима Мазаева, но в отличие от последнего алкоголем не злоупотреблял. С Середой я был знаком уже