верно подметили главное противоречие, – подтвердила Фай Родис, – ничто не дается даром, и преимущества идеографического письма становятся ничтожными с развитием культуры и науки. Зато стократно усиливается его недостаток – смысловая окаменелость, способствующая отставанию мышления, замедлению его развития. Сложное красивое письмо, выражающее тысячи оттенков мысли там, где их нужны миллионы, становится архаизмом, подобием пиктограмм людей каменного века, откуда оно, несомненно, и произошло.
– Я давно сдалась, Фай! – рассмеялась Олла Дез. – В СВУ меня бы объявили сторонницей пещерного мышления. Благодарю за спасение от позора.
– Вряд ли СВУ расправился бы так беспощадно с вами, – в тон ей ответила Фай Родис. – В этом Совете большинство мужчины, и притом скептики. Сочетание нестойкое перед персонами нашего пола, особенно с вашими данными.
– Вы шутите, – серьезно сказала Чеди, – а мне кажется трагичным столь долгое существование идеограмм на Тормансе. Это неизбежная отсталость мышления…
– Вернее, замедленность прогресса и архаика форм, – поправила ее Родис, – отсталость подразумевает сравнение. С кем? Если с нами, то на каком историческом уровне? Наш современный гораздо выше. Сколько позади осталось веков хорошей, разумной и дружной жизни, жадного познавания мира, счастья обогащения красотой и радостью. Кто из нас отказался бы жить в те времена?
– Я, – откликнулся Вир Норин. – Они, наши предки, знали так мало. Я не мог бы…
– И я тоже, – согласилась Фай Родис, – но безграничный океан познания так же простирается перед нами, как и перед ними. Эмоциональной разницы нет. А личное достоинство, мечты и любовь, дружба и понимание – все, что выращивает и воспитывает нас? В этом мы одинаковы. Почему же отказывать Тормансу в похожей ступени? Только из-за отсталой письменности? Тем более главное доказательство тормансианства, очевидно, отпадает. Наши демограммы не подтверждают колоссальной численности населения, подсчитанного цефеянами. Расходимся на целый порядок.
– Невероятно! – покачал головой Гриф Рифт. – В остальном цефеяне показали себя хорошими планетографами. Ошибка это или…
– Резкое падение численности, – докончила Фай Родис. – Может быть. Но тогда это катастрофа, а мы не заметили ничего особенного.
– Не обязательно катастрофа, – возразила Тивиса Хенако.
– Со времени посещения цефеян прошло более двухсот пятидесяти лет. Возьмем среднюю продолжительность жизни, характерную для начала ЭМВ, – семьдесят лет. За период, равный четверной продолжительности жизни, население Торманса могло уменьшиться еще значительнее или, наоборот, возрасти по причинам чисто внутренним.
– Внутренние причины, мне думается, самый худший вид катастрофы, – сказала Чеди. – Не нравится мне пока планета Ян-Ях в своих телепередачах!
Как бы оправдывая слова Чеди, из глубины стереоэкрана послышалась мелодичная музыка, лишь изредка прерываемая