было говорить при помощи электричества, тоже по проводам! – мечтательно протянула княгиня и вздохнула.
Очень уж она любила поговорить с подругами.
Супруг снисходительно усмехнулся:
– Ну, милая моя, это уже фантазии из области чудес!
Все согласились, что сие невозможно. Наука, к сожалению, имеет свои ограничения, увы! Как живое слово по проводам пустишь?
После завтрака засобирались: князь с семейством домой, Ржевские и Антуан – в Боровск. Граф, поручик и Антуан погрузились в сани, запряженные тройкой рысаков, подобранных в масть друг другу. Слуги, четверо, сели в другие сани, также запряженные тройкой. На облучок сел Герасим в папахе и армяке, подпоясанным красным кушаком. Седоки укрылись огромной медвежьей шкурой. Мороз был небольшой, день – солнечный.
– Ну, с Богом! Трогай, Герасим! – истово перекрестился Александр Романович.
Не спеша выехали на укатанную дорогу. Тут Герасим показал класс: почти не шевеля вожжами, одними окриками разогнал тройку до скорости двадцати верст в час! Серебряный, искрящийся алмазами лес летел навстречу. Пахло морозом, дымком и чем-то ещё, не определяемым, но очень приятным.
– Отличные у Вас кони, месье ле конт! – восторженно воскликнул Антуан.
– Да, дерьма не держим! – слегка самодовольно отозвался Ржевский, – Сам пытаюсь разводить. Но эти – покупные. По две тысячи целковых плачено. Коренник, Громобой, у меня производитель. Редко его запрягаем, но иногда промяться надо, чтоб не разжирел.
– Что Вы, он в отличной форме! Кстати, я решил учить русский язык. Как будет по русски «лошадь»?
Братья с энтузиазмом принялись за преподавание русского языка, поэтому семнадцать верст пролетели незаметно. За сорок минут добрались. Боровск показался неожиданно из-за поворота дороги. Герасим сбавил ход, и через несколько минут обе тройки остановились на центральной площади.
– Озябли, месье Карсак? – весело спросил граф, – Тогда выпейте сбитню, рекомендую! Эй, любезный! – окликнул он мужичка с большим самоваром на санках.
Тот проворно подкатил к господам и налил три кружки ароматного, пахнущего имбирем и гвоздикой, горячего медового напитка. Антуан выпил с удовольствием. Вкусно до чрезвычайности! И согревает моментально!
Военная комендатура оказалась тут же, на площади. Около крыльца ждала небольшая очередь. Французов в ней не было.
– Ну, вы тут бумажными делами занимайтесь, а я схожу… тут, неподалёку, – заявил поручик.
– В трактире встретимся! – бросил ему брат-полковник.
Подойдя к крыльцу комендатуры, он важно сказал дежурному вахмистру:
– Доложи-ка, братец, что прибыл полковник граф Ржевский и с ним пленный французский драгунский лейтенант!
– Так точно, Ваше Сиятельство! – откозырял вахмистр и скрылся за дверью.
Через минуту на крыльце появился майор-артиллерист с тростью.
– Александр Романыч!