и профессором. Там же я написал свою магистерскую диссертацию: «Церковная политика Византийских императоров в связи с так называемой “Акакианской схизмой”» и там же написал и исследование «О коллекции Авеллана» (сборник исторических документов об этом). Все это было оформлено машинописно и так и осталось, за это я получил только почетный докторат.
Уже как профессор по кафедре истории Древней Церкви в Ленинградской академии я участвовал в возобновившихся наших богословских собеседованиях (переговорах) с богословами и церковными историками Англиканской Церкви в Москве и обратил на себя внимание архиеп. Кентерберийского Майкла Рамзея и нашего митрополита Николая (Ярушевича) – сопредседателей этих переговоров. Архиепископ Кентерберийский сказал о моем докладе, что его читать на конференции не нужно, ибо англиканские участники уже прочли его и полностью согласны с содержанием и выводами моего доклада, поэтому дискуссии на эту тему не будет и англиканские его подписывают полностью, а митрополит Николай (Ярушевич) – председатель отдела наших межцерковных сношений – сказал мне, что он делает выводы относительно моей «эрудиции», и когда возник вопрос перед Патриархией и Отделом внешних сношений, кого послать в Женеву по выявлению значения Всемирного Совета Церквей, то, по мнению митрополита, я должен ехать и заняться значением для нас христианского движения.
И действительно, в 1959 году я был послан с этой целью в Женеву, а впоследствии я был послан в Женеву в 1962 году представителем нашей Церкви при Всемирном Совете Церквей. И был я представителем – до мая 1985 года, когда я был отозван в Москву, а представителем в Женеве был назначен епископ (нынешний митрополит) Сергий (Фомин).
Необходимо при этом добавить, что еще когда был представителем нашей Церкви в ВСЦ в Женеве, мне пришлось участвовать в качестве наблюдателя нашей Церкви на заседаниях Второго Ватиканского Собора Римско-Католической Церкви. Со мною в качестве моих коллег по наблюдательству на Соборе были епископ Владимир (Котляров) – нынешний митрополит в Ленинграде, на другой сессии – ленинградский прот. Илич (он уже умер), а на последней сессии Собора моим коллегой по наблюдательству был еп. Ювеналий (Поярков), нынешний митрополит Крутицкий и Коломенский.
После возвращения из Женевы в 1985 году я был назначен заместителем председателя ОВЦС. Одновременно я был и профессором МДА по кафедре Истории Западных исповеданий. При этом я был зачислен в клир храма Воскресения Словущего на ул. Неждановой в качестве т. н. «почетного настоятеля». Через некоторое время я перестал быть профессором при МДА, и перестал быть заместителем председателя ОВЦС, а в настоящее время числюсь при Отделе в качестве консультанта. Вот это все, что я могу сказать о себе в настоящее время. Я числюсь при храме Воскресения Словущего и консультантом при ОВЦС. По болезни я, скорее всего, лишь только числюсь при храме и при отделе, что является для меня источником постоянных страданий и укоров совести, что я теперь скорее числюсь,