детишкам такие субботники. Двор стоял прекрасный – подметён, водицей сбрызнутый, песочком легко посыпанный. Дом помыт. Мы его расписывали мелом – писали, рисовали, чего только душенька хотела, взбирались на завалинку, чтобы повыше каракули оставить. Родители ворчат, ворчат, а потом нам ведра с водой и тряпками в руки и, в добрый путь. По полдня скребли с перерывом на пожрать – покушать. Закончим мыть. Чей-нибудь родитель работу примет, бывает и с замечаниями.
На троицу ходили с кем-нибудь из взрослых в лес за ветками, украшали подъезды, столб-опору для электролинии, (центр для игр в прятки и красные-белые).
Посредине двора был нарисован большой прямоугольник для игры «из круга вышибало». Еще в одной стороне начертаны круги для игры, типа лапты, все имели свои биты, родненькие, в этих же кругах бились в ножечки. Играли в крышки, девчонки ещё в секретики, друг перед другом хвастались конфетными фантиками, менялись ими. Лепили из глины кукол, посуду. Играли в магазин и дом. Командами играли в красных и белых, орел и курица. В прятки и пятнашки. Города и штандер. Может чего не правильно вспомнила уж не обессудь. Дрались и мирились. Всё было в ребячьем государстве.
Посмотрели кино Тарзан. Я получила прозвище Чита, по обезьяне-героине из кино, видимо ассоциация возникла. Я не знала, почему получила эту дразнилку тогда, не знаю и теперь. Не догадалась спросить, кулаки голове мешали.
Но, не часто я его слышала в глаза. Расправа ожидала любителя подразнить.
Жил в нашем подъезде мальчишка, Безгин его фамилиё было, говорили взрослые на них – бандеровцы.
Помню, мать его на продажу выбивала на машинке вышивку, ришилье, что ли называется, у нас её труд тоже имелся.
Так вот этот паршивый мальчишка, обозвал меня однажды фашистка (на немку я не реагировала). Получил сразу и много того, что ему причиталось за фашистку. Он со мной одного года. Раз со мной не справился, стал мальчишек, Витьку с Ванькой, особенно Витьку, донимать, а они прибегут с ревом, у меня мозги закипают, контроль теряю, рву его на части. Однажды, вообще сдурела, почти задушила. Из соседнего подъезда, тетка выскочила, со второго этажа, стенки у нас общие были, и ещё одна откуда-то шла. Вот в вдвоем меня с него стащили, он хрипит, полузадушенный. Жуткое дело. Вообще без башни, если из себя выведут. Чем бы закончилось война, не ведаю. Они уехали.
Лет четырнадцать мне было. Стою у окна, собираюсь в школу (не помню, осень или весна), окно открыто, тепло на улице. Во дворе, собачушка-дворняшка рыженькая, небольшая жила, ребятишки с ней друзьями были, кормили. Она сидит, вокруг ребятня колготится. Вдруг появляется здоровый мужик с ружьём и целится в собаку, ребятишки испуганы. Кааак я выылетела, встала перед собакой. Он стреляет, ружьё делает осечку. Я на него ору: «Гад, тебе, что собака помешала, кусок хлеба у тебя сожрала?!». Он в ответ на меня орет: «Дуррра, я тебя убить мог, дууура». Я собаку в охапку и отнесла на чердак.
Вишь, Бог миловал, не дал меня убить.
Глава 5. Всякое разное.
Немного о ёлке.
Ёлку