двадцать два и девять десятых градуса.
– Ага… – я задумалась, – Артемида находится на долготе двадцать два и девять десятых… Ясно. Я поняла, зачем эта штука.
Я повернулась к отцу:
– Это для молитвы.
– Верно, – ответил он. – Я называю это «молельная стена».
Луна постоянно обращена к Земле одной стороной. Так что, хотя мы находимся на орбите Земли, с нашей точки зрения, Земля не движется. Точнее, технически говоря, она немного колеблется благодаря лунной либрации, но лучше вам не забивать себе голову этими пустяками. Короче, Земля неподвижно висит в небе. Она вращается вокруг своей оси и проходит разные фазы, но она не двигается с места.
Наклонная металлическая полоса указывала на Землю, чтобы отец мог обратиться лицом к Мекке во время молитвы. Большинство мусульман здесь обычно просто поворачивались лицом на запад, что мой отец и делал всю жизнь.
– А как ею пользоваться? – поинтересовалась я. – Тебе же понадобятся какие-то ремни? Ну, в смысле, стена же почти вертикальная.
– Не говори чушь, – отец приложил ладони к «молельной стене» и наклонился. – Вот так, все легко и просто. Это куда больше в соответствии с Киблой[17], чем просто поворачиваться на запад на Луне.
– По-моему, это просто глупо. Пап, ты же не ожидаешь, что мусульмане в Австралии пророют дыру в земле и будут смотреть вниз. Думаешь, Мухаммед оценит?
– Эй, – резко заметил он, – если ты не практикуешь ислам, тебе не стоит обсуждать пророка.
– Хорошо, успокойся, – я показала наверх. – А крючья зачем?
– Сама подумай.
– Опять ты… – проворчала я и добавила: – Для молитвенного коврика?[18]
– Верно, – отец подошел к столу в кухонном уголке и уселся на один из стульев. – Я не хотел дырявить свой обычный коврик, так что заказал другой с Земли. Его привезут через несколько недель.
Я присела к столу, за которым столько раз обедала в детстве и юности:
– У тебя есть номер накладной? Я могу сделать так, что ты получишь его быстрее.
– Спасибо, не надо.
– Пап, в этом нет ничего незаконного, я просто попрошу кое-кого.
– Спасибо, но не надо. – Он слегка повысил голос. – И не будем об этом спорить.
Я скрипнула зубами, но промолчала. Пора сменить тему разговора:
– У меня странный вопрос: ты слышал когда-нибудь о штуковине под названием ЗАФО?
Отец вопросительно приподнял бровь:
– Это вроде какая-то древнегреческая лесбиянка, разве нет?
– Нет, ту звали Сафо[19].
– Да? Тогда не знаю. А что это такое?
– Понятия не имею, – призналась я. – Просто увидела случайно название и заинтересовалась.
– Ты всегда отличалась любопытством. И всегда умела находить ответы на любые вопросы. Может, тебе стоило бы хоть иногда использовать свои недюжинные таланты для чего-то полезного?
– Папа… – Нотка предостережения прозвучала в моем голосе.
– Хорошо, – он сложил руки. – Стало быть, тебе нужно сварочное оборудование?
– Ага.
– В