искать в полумраке.
– Есть! – радостно крикнул он и притащил в комнату здоровенную дубовую колоду. – Стул имеется. Не желаете ли сесть?
– А как же вы?
– Позвольте мне разбить лагерь у ваших ног.
Он принес с подоконника провиант и растянулся на полу, опираясь плечом о колоду.
– Прошу вас, будьте так любезны, займитесь распределением продуктов питания. Только честно, очень вас прошу, – добавил он, заметив, что самые лучшие куски она предназначает ему. – У нас еще в резерве банка сардин. Сейчас открою.
При помощи ключа он завернул консервную крышку.
– Надо это запить вином.
Он передал ей пузатую, обшитую кожей флягу с прикрученным в виде пробки стаканчиком.
– Токай? – спросила она, осторожно наливая.
– Да.
– Великолепный! Сразу чувствуешь добрую, старую марку.
– И поэтому вы выпили только половину?
– Другую половину я оставила вам. Или вы брезгуете?
Она плутовски посмотрела ему в глаза.
Он выпил залпом остатки.
– Теперь я буду знать ваши мысли, – поддразнил он, глядя на ее красивое лицо. – Во всяком случае, так говорят, когда пьют из одного бокала.
Она тоже на него посмотрела.
– Вас так сильно интересуют мои мысли?
Он хотел что-то ответить, но она остановила его жестом руки.
– Ш-ш! Вы ничего не слышали – там, в сенях?
Он неохотно поднялся и стал прислушиваться.
– Вам показалось, – успокоил он ее через несколько секунд. – Это ветер гуляет вокруг дома.
– На всякий случай надо запереть входную дверь.
Он засунул в огонь кусок обломанной ветви, поджег ее и, освещая себе дорогу, вышел в сени. На дверях не было задвижек, а только обыкновенные, сильно уже заржавевшие завертки. Он вставил их на свои места и затянул. Потом вернулся в комнату.
– Можете быть спокойны. Ни одной живой души. Я запер двери.
Пани Ванда подбросила в огонь хвороста.
– Интересно, который сейчас час. Должно быть очень поздно, потому что я почувствовала огромную сонливость.
– Полночь наступила. Я постелю вам на полу свою куртку, а вместо подушки вам придется воспользоваться охапкой веток прикрытых вашей пелериной.
– А как же вы?
– Я буду спать, опершись об эту колоду и поддерживать домашний очаг.
– Приятная перспектива!
– Что поделаешь! Бывают ситуации и похуже. Мы ведь молоды.
Он взглянул на нее обожающим взглядом. На этот раз их разговор был прерван отчетливым звуком шагов. Кто-то ходил в сенях. Пани Ванда машинально схватила Кшепневского за руку.
– А теперь вы слышали?
– Слышал. Кто-то, видимо, перед нами вошел внутрь, спрятался в одной из комнат с другой стороны дома, а теперь ходит по сеням.
– Может, там хозяин этой развалюхи?
– В таком случае у него нет причин скрываться от нас и он смело мог бы войти сюда. Сейчас мы это выясним. Вы не будете против, если я выйду в сени? – спросил он,