некоторые постаменты, и его изумило, что они сложены из громадных каменных блоков, вытесанных и отполированных настолько тщательно, что эти гигантские кубики подходили один к другому с потрясающей точностью и при кладке не потребовалось никакого связующего раствора. Более совершенной кладки Кук никогда не видел, даже в лучших постройках Англии. И однако же, добавляет он в своих записках, все это тщание не смогло противостоять разрушительному действию времени.
На корабле Кука был полинезиец с Таити. Он понимал многие слова из языка тогдашних пасхальцев. И англичане выяснили, что статуи не были кумирами в подлинном смысле слова, а служили памятниками арики – так звали знатных островитян из священного королевского рода. Груды костей свидетельствовали, что платформы, на которых стояли изваяния, продолжают служить местом погребения. Пасхальцы явно верили в загробную жизнь, несколько раз они объясняли путешественникам знаками, что, хотя скелет лежит на земле, хозяин его улетел вверх, на небеса.
В лице Лаперуза наш мир впервые попытался воздействовать на пасхальскую культуру. Он оставил островитянам свиней, коз и овец, успел даже посадить кучу семян за те немногие часы, что находился на Пасхе. Но голодные пасхальцы слопали всех четвероногих, не дав им размножиться, и все осталось по-прежнему.
Лишь в начале следующего столетия на уединенном острове снова появились гости, и опять это были представители нашей расы. Островитяне не стали прятаться под землей, они столпились на скалах вдоль берега. Это было на руку капитану американской шхуны, который собирался колонизовать лежащий в море около Чили необитаемый остров Хуан Фернандес и устроить там базу для боя тюленей. После отчаянной потасовки он захватил двенадцать мужчин и десять женщин и вышел в море. На третий день американец выпустил пленников на палубу. Мужчины немедленно прыгнули за борт и поплыли к исчезнувшему за горизонтом родному острову. Капитан плюнул в сердцах и повернул обратно за новой партией.
После этого островитяне стали встречать мореплавателей градом камней, и несколько судов так и не смогли высадить людей на скалистый берег. В конце концов одной русской экспедиции удалось с помощью огнестрельного оружия пробиться на берег, но уже через несколько часов им пришлось отступить.
Шли годы. Изредка около острова останавливались суда, и постепенно недоверие островитян прошло. Они все реже швыряли камнями в гостей, и все больше женщин выходило полюбезничать с чужеземцами. Но затем случилась беда.
Однажды у берега Пасхи бросил якорь отряд из семи перуанских парусников. Островитяне поплыли к судам, их пригласили на борт и порадовали, разрешив нарисовать каракули на листе бумаги. Сами того не зная, пасхальцы подписали контракт, подрядились работать на богатых гуано островах у побережья Перу. И когда они, ничего не подозревая, собрались вернуться на берег, их связали и бросили в трюмы. Затем восемьдесят охотников за рабами подошли