деньгами? Я, конечно, не богат, но ты как-то очень нездорово…
– Нет, спасибо, друг, – отказался Ранкир. – Я недавно познакомился с одним человеком. Выполняю для него мелкие поручения, а он неплохо платит.
После проваленного экзамена он не знал, куда податься и что делать дальше. Тогда-то и появился Салдай Рик. Он предложил помощь в сложившейся ситуации – начал давать простенькие задания, заключающиеся в основном в курьерской доставке. В принципе, Ранкира не интересовало, как Салдай вышел на него, ведь в этом городе о каждом человеке можно узнать абсолютно все. А такой отчаявшийся и одинокий парень был очень выгодным вложением – работает за сущие копейки, вопросов лишних не задает, держится за возможность зубами. И если вдруг пропадет, то никто искать не станет. В тех свертках, что доставлял Ранкир, скорее всего, были дурманящие зелья, запрещенные в Алокрии. Но надо же как-то жить.
– Как хочешь, – со вздохом сказал Аменир. – Если что, то обращайся. Я помогу по мере сил, ты же знаешь.
– Конечно. Но не стоит беспокоиться, у меня все налаживается понемногу. Может быть, скоро еще и лучше тебя жить буду.
«Если вообще буду жить», – мысленно закончил свою фразу Ранкир.
– Очень даже вероятно, – улыбнулся ученик реаманта. – Что-то я за этой учебой даже поесть забываю, да и спать приходится урывками.
– И тебя это устраивает?
– Да, реамантия очень интересна. А мастер Этикоэл Тон – настоящий гений, он столько всего знает о мире и может видеть то, что невозможно разглядеть обычному человеку.
– Но ты ведь тоже теперь реамант. А скоро и до старика дорастешь.
– Я еще не реамант, у меня нет своего куба. Я просто ученик.
Ранкир внимательно посмотрел на друга.
– А ты изменился, – заметил он. – Говорить стал по-другому и держишься иначе.
– Возможно, я осознал, насколько же ничтожны мои знания, – Аменир снова улыбнулся, на этот раз как-то грустно. – И все вокруг тоже. Все, что мы знаем об этом мире – лишь поверхность. Взаимосвязи и законы мироздания слишком сложны для восприятия человека, ткань реальности таит в себе секреты самой действительности в широчайшем смысле. Теории, сплошные теории поколений великих реамантов, но на практике их почти никак не реализовать. Да это попросту невозможно. Что же делать…
– Я тебя не понимаю.
– Я тоже…
Хоть Ранкир и заметил, что его друг изменился, но только сейчас понял насколько сильно. За две недели Аменир повзрослел на несколько лет, как будто увидел нечто, что кардинально поменяло его взгляд на жизнь. Пелена лжи, окутывающая окружающий мир, стала полупрозрачной, но он так и не смог осознать увиденное. И теперь изо всех сил стремился понять это. Поэтому он так много учился и работал над собой.
Некоторое время они брели молча. Уже вечерело. Осторожно начинали стрекотать сумеречные насекомые, люди расходились по домам или заваливались шумными компаниями в злачные места, чтобы раствориться в алкогольных парах.