мне время. Мне относительно ясна причина вашего нахождения здесь. Но я? Для чего вы с такой готовностью рассказываете всё это мне? Вы же говорили, что я будто бы свободен сам выбирать, сотрудничать с вами или просто погостить и расстаться друзьями? Вот что мне странно. Вы говорите обо всех этих вещах, а сами обо мне мало что знаете…
Меня прервал Хуршид:
‒ Мы знаем о тебе достаточно. И не из каких-то таинственных источников, ‒ Мягким движением он положил свою смуглую руку рядом с моей. ‒ Мы все тут не с гор спустились, можем разбираться в людях. Мы отвечаем на те вопросы, которые ты нам задаешь, ничего больше. Мы реагируем только на твой интерес. И еще мы знаем, что оказался ты здесь не случайно…
‒ …Конечно, меня же Манфу пригласил, – поспешил вклинить свою реплику я.
‒ Да, Манфу, – невозмутимо согласился Хуршид. – Но если бы тебе не было суждено сюда добраться, ты бы и не пришел. Нашлась бы куча причин, препятствий. Ты же не встретил ни одной. Зимой здесь не бывает случайных людей. Зимой – только нужные люди. Даже те, которых мы сами произвольно пригласили. Особенно кого мы сами пригласили, пожалуй. У нас большой опыт проживания здесь. Я в течение пяти лет приезжаю сюда зимой, хотя не в восторге от местного климата. Китайцы живут тут почти безвылазно вот уже десять с лишним лет, это дело их жизни, похоже. Манфу – вольный стрелок, он приезжает ненадолго, но у него хорошие связи в интеллектуальных кругах, он – наш проводник в мир науки. И за это время… сколько тут было людей! Как много их летом – для меня это невыносимо! Но зимой… зимой людей мало, но нет случайных. Все либо сами приходят за тем, что им нужно, либо Аллах приводит их. Так хочет Аллах, так хочет силовой поток! Вот и тибетские монахи пришли, как я знаю, тоже зимой. И пришли сами, никто их не звал.
Манфу, увидев мое помрачневшее лицо, бархатным голосом произнес:
‒ Не думай, пожалуйста, что у нас в отношении тебя есть какие-то тайные цели. Если тебе не по нраву наша компания, ты в любой момент можешь уйти. Для нас ты – иноземный гость, мы тебе рады. Но у нас тут особый уклад, много странного и необычного, так что воспринимай наши истории как своего рода пожелания, относись проще. В конце концов, это же приключение, не этого ли ты хотел?
Я внезапно осознал, что разлад в моей голове прошел, мурашки перестали бегать по затылку, я почувствовал, что принимаю наличествующую реальность в ее полноте. Потому что реальность перестала казаться мне чем-то действительно реальным. Так бывает, когда из зимней России вдруг на самолете перемещаешься в тропическую зону, видишь море и пальмы. Море и пальмы реальны, но для тебя всё это оказывается какой-то сказкой, петлей времени. Потом ты летишь назад и возвращаешь себе чувство реальности, но прекрасный летний мир продолжает казаться чем-то небывалым, волшебным миражом. Так ощутил я себя и в тот момент, в том доме в горах, в окружении своих новых друзей. Их жизнь была чем-то сродни тропической зоне для северянина, странным и небывалым приключением.