пистолетов.
Он оставил ключ снаружи, и теперь было поздно вынимать его.
Став под дверью, он сжимал в каждой руке по пистолету.
В дверь постучали. И голос Жаваля проговорил:
– Гражданин Работен, я привел к вам утреннего посетителя.
Ивон сунул пистолеты в карман и подумал, что если это друг, то теперь он знает его новое имя. И тут же он услышал второй голос:
– Работен! Ну конечно же Работен… Ну как я мог забыть!
– Войдите! – крикнул Ивон.
Дверь отворилась, и на пороге показался высокий молодой человек.
– Гражданин Работен! Мне надо поговорить с вами.
– Я к вашим услугам.
Ивон подошел к двери с намерением закрыть ее. Жаваль стоял у двери.
– Благодарю вас, что проводили моего посетителя.
Ивон закрыл дверь перед носом хозяина. Оставшись вдвоем, молодые люди бросились друг к другу. Пришедший сразу шепнул Ивону на ухо:
– Посмотри под дверь.
Ивон быстро повернулся. Из-под двери выглядывал ботинок Жаваля.
– Обожди, – прошептал пришедший.
– Гражданин Работен, вы знаете, что на хозяина этой гостиницы был сделан донос? Но прежде чем расстрелять его на Гренельской площади, мы послали тебя, чтобы ты проследил за ним. Я жду твоего отчета.
Ивон поддержал шутку гостя. И отвечал четким голосом, чтобы Жаваль мог его хорошо слышать.
– Этот человек был нам указан, как роялистский шпион. Он подслушивает все, что говорится, где только может, и передает все врагам Республики. Я думаю, что скоро накрою его с ухом, прислоненным к дверям.
– Я думаю, что этого будет достаточно для двенадцати пуль в живот.
Ботинок из-под двери исчез.
Жаваль летел по коридору, бормоча себе под нос:
– Я погиб! Надо убедить их, что я патриот, иначе…
Юноши расхохотались.
– Пьер! Откуда ты взялся здесь?!
– А ты сам? Вандея заключила мир с Республикой. Безусловно, он не продержится долго. Но что мне теперь было делать? И я сказал себе: «Ивон уехал, чтобы получать и наносить удары. Какую-то их долю я мог бы взять на себя». И вот я здесь! Недаром меня прозвали Собачьим Носом!
Ивон рассмеялся.
– Ты ошибаешься, Пьер. Данное поручение могу выполнить только я один.
– Не может быть!
– Мне велено влюбить в себя красивую женщину.
Пьер вытаращил глаза.
– Да, – продолжал Ивон. – Это посложнее, чем рубить синих. Я должен превратиться в щеголя, мой милый!
– Она действительно красива? – спросил Пьер.
– Говорят, да. Я увижу ее сегодня вечером в Люксембургском саду на балу, который дает Директория.
– Ты приглашен?
– Мне должны прислать сюда письмо с приглашением… – Ивон замолчал на середине фразы. – Черт возьми! – вскричал он. – Вместе с приглашением мне должны передать двести луидоров! Но я не сказал тому, кто должен это сделать, под каким именем я здесь остановился. Представляешь, что будет с хозяином, когда спросят Бералека и обрисуют меня!
– Но зачем эти предосторожности? Республика