моих гостей, придется мне, по долгу хозяина, вас пригласившего, самому садиться с вами за игру!
– Прекрасно сказано! – вскричал шевалье, усаживаясь за стол.
– Но должен вас предупредить: через двадцать минут я вынужден буду вас покинуть.
– Ну, я думаю, что для двухсот луидоров этого будет достаточно, – засмеялся Бералек.
При этом он подумал: «Если я выиграю, он оставит меня, чтобы отыграться. А если проиграю, то ему тоже будет неловко меня спровадить».
К десяти часам Ивон проиграл сто луидоров.
Вошедший швейцар прошептал что-то на ухо Баррасу.
– Прошу извинить меня, – сказал Баррас, – я должен встретить даму.
– Прошу вас, не стесняйтесь, я терпеливо буду вас ждать.
Баррас поспешно вышел.
«Ты заглотнул приманку, – подумал Ивон, – и обязательно вернешься. Ты попадешь-таки ко мне на удочку!»
Он сидел за столом, не убирая с него золота, и ждал окончания партии.
Осматривая будуар, он сделал вывод, что Баррас соорудил себе неплохое убежище. Скорее всего, он вернется сюда со своей красавицей, когда устанет прогуливаться по залам.
По гулу в соседнем зале он догадался, что директор приближается. И что он не один…
В зеркале он увидел приближающегося Барраса, окруженного «чудихами».
«Кто же из этих милых созданий та, которая мне нужна?» – подумал он.
Толпа прелестниц ворвалась в будуар, не обращая внимания на молодого человека.
– Ну, признайтесь, Баррас, где вы раздобыли такую красавицу? – нетерпеливо спрашивала госпожа Тальен.
– С Олимпа, где вы царствуете, – галантно отвечал Баррас.
– Исповедуйтесь, господин директор, немедленно, пока ваша красавица танцует менуэт с Тренисом!
– Да, да! – закричали женщины. – Исповедуйтесь, и поскорее…
– Э, милые дамы, – со смехом начал Баррас, – она появилась в одно прекрасное утро…
– Это было действительно утро или, быть может, вечер? – лукаво спросила госпожа Шато-Рено.
– Не все ли равно?
– Нет, нет! Определите точнее!
– Точнее, точнее… – смеялись женщины.
– Ну, тогда это был полдень.
– А, значит, вы тогда отдыхали, ну хорошо же!
– Но, виконт, вы все же не сознались, откуда у вас эта красавица, – настаивала госпожа Гингерло.
– Оттуда, откуда и вы, с неба, наверное, – засмеялся Баррас.
– Откуда бы она ни была, но красива необычайно, – подытожила госпожа Рекамье.
– У нее великолепные волосы, – заявила Паулина Бонапарт.
– Да, вы правы, – поддержала госпожа Тальен, – у нее действительно прекрасные волосы и она, в отличие от некоторых, не пользуется ими для того, чтобы прикрывать уши.
Удар был меток. Паулина прикрывала свои уши волосами, так как они были достаточно безобразны.
Баррас, увидев, как страсти накаляются, поспешил их отвлечь:
– Милые женщины, вы рискуете пропустить концерт гражданина Гарата. А заодно и Элеву. Директория