Париже, за границей! Господи, чем все это только кончится? Я попадусь, ведь я один, на мне вся ответственность.
– Ну, не так уж страшно, – ответил Франк Браун, – я уезжаю всего на два дня. Тогда, наверное, уже вернутся и те.
Фельдфебель начал опять:
– Да ведь я не из-за себя только. Мне все равно. Но другие все завидуют мне. А сегодня как раз будет дежурить сержант Беккер. Он…
– Он будет молчать, – возразил Франк Браун, – он только что получил от нас больше тридцати марок – милосердное подаяние англичан. Впрочем, я зайду в Кобленце в комендантское управление и возьму отпуск. Ну, вы довольны?
Но смотритель вовсе не был доволен:
– Как? В управление? Помилуйте, господин доктор! Ведь у вас нет пропуска в город. А вы еще хотите в комендантское управление!
Франк Браун рассмеялся:
– Именно туда-то я и пойду. Я хочу призанять деньжонок у коменданта.
Фельдфебель не произнес ни одного слова, стоял неподвижно, точно окаменев, с широко раскрытым ртом.
– Дай-ка мне десять пфеннигов, – крикнул Франк Браун своему денщику, – мне надо заплатить у моста!
Он взял монету и быстрыми шагами пошел к двери. Оттуда в офицерский сад, перелез через стенку, нащупал на другой стороне сук огромного дуба и спустился по его стволу. Потом пробрался к реке.
Через двадцать минут он был уже внизу. По этой дороге они обыкновенно прокрадывались во время своих ночных прогулок.
Он дошел вдоль Рейна до моста, а потом направился в Кобленц. Явился в комендантское управление, узнал, где квартира генерала, и поспешил туда. Послал свою визитную карточку и велел сказать, что он пришел по крайне важному делу.
– Чем могу вам служить?
Франк Браун сказал:
– Простите, ваше превосходительство, я арестован, с гауптвахты.
Старый генерал недовольно посмотрел на него, видимо, рассерженный неожиданным ответом.
– Что вам угодно? Да и как вы пришли в город? Есть у вас пропуск?
– Есть, ваше превосходительство, – ответил Франк Браун. – Пропуск в церковь.
Он лгал, но знал хорошо, что генералу нужен только какой-нибудь ответ.
– Я пришел просить ваше превосходительство дать мне отпуск на три дня в Берлин. Мой дядя умирает.
Комендант вспыхнул:
– Какое мне дело до вашего дяди? Нет, невозможно! Вы сидите там наверху не для своего удовольствия, а потому, что вы нарушили законы государства: понимаете? Всякий может прийти и сказать, что у него умирает дядя или тетка. Если бы это по крайней мере были родители, я еще понимаю! Я принципиально отказываю вам в отпуске!
– Покорно благодарю, ваше превосходительство, – ответил Франк Браун. – Я тогда немедленно телеграфирую своему дяде, его превосходительству действительному тайному советнику профессору тен Бринкену, что его единственному племяннику не разрешают приехать к нему, чтобы закрыть его усталые глаза.
Он поклонился и направился к двери. Но генерал удержал его. Франк Браун этого ждал.
– Кто ваш дядя? – спросил генерал,