парень, владевший знаниями городских легенд; он охотно делился ими с нами и многие прислушивались к его голосу. – Точная дата строительства этого дома остается неизвестной, принято называть одна тысяча восьмисот девяносто шестой год. Исконными владельцами была довольно известная в узких кругах семья Миардаки, а именно Албрикт Миардаки, который планировал возвести на месте пустыря большое поместье и сделать его родовым гнездом. – Голос Кори понизился до полушепота, от чего детям пришлось наклониться. – Говорят, что земля эта проклята и когда-то была землей ведьм, а раньше друидов, приносивших здесь множество кровавых жертв безобразно-немыслимым способом. Вы могли бы в это поверить? Нет? Албрикт не поверил. И, не смотря на все обстоятельства выступавшие против него, продолжал строительство. Его пятилетняя дочка Люсинда пропала, играя в прятки в этой гостиной; жена расцарапала стены в ее поисках и сошла с ума, а сам Албрикт… – Тут он выдержал паузу и дети затаили дыхание…
– Дилан? – окликнула меня Линда, с озабоченным выражением лица. – С тобой все в порядке?
Она отвлекла меня от мыслей и я рассеяно бросил в ее сторону взгляд. Молча кивнул, не замечая насколько крепко сжаты у меня кулаки так, что ногти впиваются в ладони и по ним течет кровь. Наверное, лоб блестит от пота; я чувствую, как он струится по вискам; как рубашка прилипла к мокрому телу.
– Ты уверен? – снова спросила она, искренне желая мне помочь.
Я опять кивнул, выдавливая из себя улыбку, но затем отвернулся.
Какая-то парочка танцевала в центре комнаты, когда заиграла мелодия, напоминавшая вальс в современной интерпретации. А я так и не услышал, что произошло с беднягой Албриктом, потому что Кори уже говорил о его потомке – возрождателе семейной идеи, который вопреки трагичной участи предка, все таки достроил Мертвый Дом, хоть и не в том великолепии и широком масштабе, как планировалось.
– Слуги пропадали, люди продолжали кончать жизни самоубийством самыми разнообразными способами, семьи сменяли друг друга… пока однажды в доме не случился пожар. Сгорели почти все, кто тогда находился в поместье, а немногие выжившие провели последние минуты своей жизни в палатах интенсивной терапии, мучаясь от жестоких ожогов и неизлечимых ран. – Кори вдруг огляделся, заставив впечатлительных слушателей вздрогнуть и повторить за ним, после чего взволновано зашептал, словно чего-то испугался. – Говорят, за день до пожара одна престарелая гувернантка видела через окно второго этажа странную женщину, гулявшую во дворе дома. И одежда на ней была очень странной: какие-то старые, рваные лохмотья укрывали костлявое, грязное тело, а на голове… на голове был лошадиный череп! Но самое интересное не это, – сказал Кори, покачав головой. – Все это происходило тридцатого числа середины осени… в преддверии Хэллоуина!
Кто-то тихо вскрикнул, а Кори, бледный и взбудораженный собственным рассказом, резко вздрогнул от неожиданного смеха Чарли, сидящего в углу комнаты.
– Брехня это все, – высказался он громко. – Суеверные байки для наивных дураков! А