успел загородить проход своей тушей и растопыренными руками.
– Ах, ты!.. Курицу ловишь?
Уже без всяких выкрутасов она ударила, как клюнула, кулачком в горло, чуть выше ключиц, поднырнула под руку и рванула во всю прыть. Хвала богам, дорога была ровная и почти чистая! Сзади затопотали, но после первого же поворота, кажется, отстали. Так: переулок, поворот, через улицу, еще переулок и – вот она, Дворцовая площадь! На секунду Элл задержалась, прикидывая, каким из входов воспользоваться. Потом решилась и одним рывком, как на тренировке, пересекла площадь.
«Уф-ф-ф! Добралась-таки! – в этой части дворца Эллана чувствовала себя как дома: здесь обитали артисты, старшие повара, художники, портные. – Все-таки молодец Ма: две ночи заставила спать с какими-то ядовитыми тампонами под мышками, теперь хоть траву коси, хоть мешки таскай, а все равно потом вонять не будет! Та-а-к, где тут…»
Она коротко постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату:
– Привет, Нойл!
Сидевший перед зеркалом человек повернулся и застыл со стаканом красного вина в руке.
Эллана в очередной раз поразилась: как же он красив, этот главный королевский скрипач! Черный бархатный камзол, такие же панталоны, высоколобое мужественное лицо с темной негладкой кожей и… золотистые, чуть вьющиеся волосы ниже плеч! «Таким волосам позавидует любая блондинка. А глаза почти черные, так и горят… Трезвый еще… Нет, надо все-таки ему отдаться – нельзя же так мучить человека! Только он старый: наверное, лет на пять моложе отца».
– Ты все пьешь, Нойл?
– Пью, а ты хочешь предложить мне что-то взамен?
– Да, пожалуй… Но позже.
– Не говори так, Эллана: ты ничего мне не должна, и я ничего не прошу. Что случилось? Похоже, что тебя хотели изнасиловать и не смогли!
– А что, заметно, да? Где? Пусти меня к зеркалу!
– Все в порядке! Только кулон у тебя висит на спине, и помада размазалась. Садись, работай. Тут хватит косметики на целый бордель. Тебе налить?
– Ты же знаешь, что я не пью! И тебе не советую. Впереди еще целый вечер, а ты уже…
– Что мне ваш вечер?
– Как, ты не будешь играть?!
– Не буду.
– Послушай, ведь в Танце Пастушки вторая и третья часть – сплошное соло! Как же?..
– Обойдутся! Молодые уже передрались за право исполнять эту порнушку!
– Нет, ты не понимаешь, Нойл! Ты не понимаешь: Я буду танцевать!! Уже договорилась с Туаной. Она согласилась… Небезвозмездно, конечно.
– Ты?! Зачем? Впрочем… Пожалуй… В этом есть смысл: танцуй!
– Нойл, но я хочу, чтобы играл ты! Понимаешь: ТЫ! Ну пожалуйста! И не пей больше! Сыграй, а? У нас с тобой здорово получается! А мне нужно, чтобы обязательно получилось! Сыграй Пастушку, а я… Я потом приду – правда-правда! Ну, сыграй, Нойл!
Она вдруг замолчала, перестала крутиться перед зеркалом. Скрипач стоял у стены, сложив руки на широкой груди. Он был худ, строен и очень высок – ей не поцеловать его, даже встав на цыпочки. Он смотрел на нее, и в глазах его была даже не