бы нормально! – согласился Дима.
– Тогда в путь?! – поинтересовался ангел.
– В путь! – подтвердил, набрав полные лёгкие воздуха, Гладышев.
– И помни: «…и когда пойду я долиной смерти – не убоюсь зла!» К сожалению, это всё, что я могу сказать тебе в напутствие! – посетовал Летарген.
– Да, спасибо! – махнул рукой Дима, давая понять, что уже настроился на предстоящее испытание и собрался с духом.
– Не забывай: если Меркаба будет разрушена, ты уже никогда не доберёшься до Рай-города.
– Да-да-да! – подтвердил Гладышев, кивая головой. – Я думаю, что сейчас говорить мне об этом – не самая лучшая поддержка!..
– Видишь ли! – заметил ангел. – С моей точки зрения в том, что тебе предстоит увидеть и пережить, нет ничего пугающего и страшного! Но вы, смертные, как-то по-другому всё воспринимаете! Вас пугают вещи, на которые, допустим, я даже внимания не обратил бы. У нас с вами разное восприятие действительности и того, что происходит на самом деле. Вы полагаете. Бог располагает. Ангелы ничего не полагают, а только выполняют поручения. Так что, сам пойми, я не могу тебе даже посочувствовать и уж, тем паче, проникнуться твоими страхами. Поэтому всё, что я могу тебе сказать вдобавок к тому, чему я тебя уже обучил: держи всю дорогу в голове хотя бы эту фразу! Ну и, твори молитву Иисусову. Она помогает!.. Ну, всё вперёд!..
Летарген приблизился к Диме и вложил ему в тело, в область сердца, куб Михаила. Дима сотворил из него вокруг себя Меркаба.
– А где координаты? – поинтересовался он напоследок, чтобы ещё хоть немного задержаться перед стартом.
– Внутри вложенного тебе в сердце куба Михаила! – ответил Летарген и отошёл в сторону.
– Оставить тебе этот пляж и это лазоревое море?! – шутя поинтересовался, с гордостью улыбаясь своей сотворённой небольшой реальности, напоследок Гладышев.
Летарген пожал плечами:
– Ну, если тебе не трудно будет держать всё одновременно в уме… Помни самое главное: «не убоюсь зла!»
Он для порядка отошёл ещё дальше от сверкающей всеми цветами радуги и переливающейся разноцветными огнями, будто пылающей, «летающей тарелки» и дал отсчёт так же, как и делал это всё время в течение недавно завершившихся Решительными экзаменами, которые Дима сдал на «отлично», упорных и утомительных лётных тренировок:
– На старт!.. Внимание!.. Марш!
Пылающая всеми цветами радуги тарелка тут же сорвалась с места и моментально исчезла за горизонтом, которого, впрочем, на самом деле и не было.
Летарген оглянулся на пейзаж вокруг: хватит ли у Гладышева духу держать в фокусе внимания не только Меркаба, нестись на которой всё равно, что ехать на велосипеде, который нарисовал себе сам собственным воображением, не только твердить непрестанно кусочек псалма и молитву Иисусову, которые он посоветовал ему помнить, не только противодействовать нападающему на него со всех сторон ужасу срединных миров, но и помнить об этом очаровательном уголке?.. Взгляд