и спина десятника была прикрыта от любой неожиданности. Парни прозвали его Медведем, с намеком не только на косолапую походку, но силищу, и звериную упертость в бою. Всю жизнь служит кому-то, седой уже, так семейством и не обзавелся. Правда, бросил якорь у одной вдовицы из посада, но все еще считает, что сослуживцы об этом не знают. Смех один, да и только!
Усталые лошади, даже не смотря на то, что понимали, что дом совсем рядом, едва переставляли копыта. Их дорога свернула в проулок.
Дрон, парняга хитрый, деятельный, но Лиса ему не переплюнуть. Молод еще, но надежды подает. Девкам нравятся его прямые брови, серые глаза и густые ресницы. Да он и сам статью вышел. Высок, плечист, грудь колесом, кольчуга на нем сидит как влитая. Красные шаровары с напуском на высокие сапоги. Форсит не к месту, в мочке уха золотом поблескивает серьга, отсюда и длинный волос как правило, заплетен в косу. Егор, как-то в потешном поединке на мечах, выгадал момент, ухватил косу в ладонь, да дернул, не жалея парня. Показал преимущество короткой прически. Смеялись все, а вспоминали потом недели три, не меньше. Не помоглось! Выдержал. Имея упертый характер, не срезал волос из одного упрямства. Лиходеева боготворил, почитал за старшего родича. Скажи тот кровь себе пустить, пустит. Больше года тому, исполняя поручение своего нынешнего боса, а по совместительству сотника особой сотни боярина Милорада, на одном из рынков Шарукани, Лиходеев потратив все наличные деньги, выкупил у поганых два десятка пленников. До границ Дикого поля с Русью, все добирались впроголодь. Не за что было корки хлеба купить. Дошли. Лис, а его и Истому с Зораном, Егор тогда брал с собой, высказал демократичному в некоторых вопросах батьке все, что «наболело» в пустом желудке. В первой же деревеньке выкупленный полон, десятник распустил на самопас, а Дрон как клещ, прицепился к поисковой партии. Так и остался. Оказался, молодым воем Переяславского княжества, сопровождал обоз в один из пограничных погостов. Нарвались на рядовой разбой половецкой братии, в бессознательном состоянии попал в полон. Когда приехали в Курск, ох Лиходеев, и гонял его по кругу подворья с деревянным дрыном вместо меча, доказывая то, что воин из него на сейчашний момент, все равно, как сами знаете из чего пуля. Определил сыном полка. Учил, и не только сам, наращивая мышечную массу, ставя гематомы на шкуре. После принятого Смеяном экзамена, приставил к делу. Вот так!
Довольный голос Ждана, прорезался из братской перепалки близняшек:
–Да, задрали вы из пустого, в порожнее лить! Порог дома уже совсем рядом. Приедете, там и разбирайтесь, кто из вас виноватее будет!
Ждан попал в десяток не как все. По роду своему происходил из потомственных мельников, пришел в эти места уже не в юную пору своей жизни. В одной из разборок между князьями, лишился семьи и родовичей, перешел в положение отщепенца рода людского, обозлился на всех, замкнулся в своем малом мирке. Дорога привела его на берега небольшой речушки, притоком впадающей в Северский Донец. На заливных лугах смерды снимали два – три укоса трав, в реке было обилие рыбы. Река, труженица и кормилица людей,