всегда: я – их нотариус. Но я улыбнулся главным образом из-за тетушки, мадам де Праз, и ее сынка!
– А в чем дело?
– Как! Ты не понимаешь? Ведь ты же разбиваешь их тайные мечты!..
– Должен тебе признаться, – заявил порывисто Морейль, – что я почти ничего не знаю о семье Лавалей и что…
Нотариус вперил в него насмешливый, недоверчивый взгляд. Жан Морейль, опустив глаза, рассеянно играл перчаткой.
– Да что ты, право? – воскликнул Фейяр. – Насмехаешься надо мной, что ли? С тобой никогда не знаешь…
– Уверяю тебя… И если бы ты мог…
– Ты не шутишь?
На него глядели голубые умные, полные энергии глаза.
– Если ты можешь что-нибудь мне рассказать о семьях Лавалей и Празов, – сказал Жан Морейль, – прошу тебя, сделай это… Я люблю мадемуазель Лаваль и на ней женюсь, но до сих пор нисколько не интересовался намерениями мадам де Праз и ее сына. Правда, я видел мадам де Праз, но только мельком; а что касается Лионеля де Праза, то я иногда с ним встречаюсь и совершенно к нему равнодушен… не симпатизирую, это будет вернее. Уверяю тебя, что не пришел к тебе затем, чтобы о них расспрашивать. Посвяти меня только в таинство брачного контракта…
– Хорошо, – ответил нотариус. – Прости меня за мои сомнения. Но мне так странно, что ты пускаешься в такое дело вслепую… Наша задача, видишь ли, не соединять любящие сердца, а сводить семьи, которые уверены, что подходят друг другу. Вот почему ты так удивляешь меня. Кроме того, дорогой мой, я никогда в жизни не привыкну к этому твоему настроению, которое на тебя временами находит…
– Настроение? Какое такое настроение?
– Ты вдруг, ни с того ни с сего, так глубоко задумываешься, уходишь в свою скорлупу, как сейчас, и делаешься таким рассеянным, что невольно задаешь себе вопрос: «Знает ли он, по крайней мере, о чем с ним говорят?»
Жан Морейль расхохотался:
– Я занят важным делом! У меня из головы не выходит одна задача…
Фейяр внимательно на него посмотрел.
– Странное существо! – сказал он наконец. – Я умру, не поняв тебя, о поэт! о философ! о артист! о загадочная личность!
– Я тебя слушаю, – сказал Жан Морейль. – Ну, приступай: «Жили-были…»
– Жили-были две сестры Осмон. Старшая, Элизабет, вышла замуж за графа де Праза, бедного офицера. Вторая, гораздо более молодая, по имени Жанна, была избранницей выдающегося и довольно богатого человека, Гюи Лаваля, исследователя Центральной Африки. Лет через десять после замужества старшей муж ее, капитан де Праз, умер почетной смертью, что для человека военного означает: умер на поле битвы. Он оставил сына Лионеля… Ты меня слушаешь, Жан, да?
– Конечно, слушаю.
– Но вид у тебя такой, точно ты на луне… Продолжаю. И вот, мадам де Праз осталась бедной вдовой. Но ее сестра, мадам Лаваль, красавица мадам Лаваль, имела многомиллионное состояние, жила в Нейли, в одной из лучших вилл, и проводила каждое лето в прекрасной усадьбе Люверси, в долине Шеврез. Все эти богатства достались ей от отца Лаваля, промышленника, и Жанна, с