покупка: “А. Толстой, П. Щеголев. Азеф. Пьеса. Изд-во «Круг». 1926 год”. Действие первое, картина первая: “Школа филеров”. Первая ремарка: “Огромная низкая пустая комната в помещении Московской охранки в Гнездниковском переулке”.
Особенная прелесть в том, что как раз из этого здания, где ныне помещается на месте охранки – или вместо охранки – наше кинематографическое начальство, я вышел сегодня и направился в букинистический отдел книжного магазина напротив, через улицу, где и купил эту книгу.
Книга мне нравится как вещь. Книга мне нравится как “источник знаний”. Книга мне нравится как – всё. Книги умеют манить и соблазнять. Книга – это сильное лекарство против тщеславия.
Тонкий золотой слой, который остается после прилива и отлива чтения.
Все новое надеть сразу, все вкусное съесть сразу, и все интересное прочитать или увидеть сразу. Не умею ничего раскладывать и распределять разумно и с выгодой для себя. Вот такой я, увы. Что уж теперь поделаешь…
Увидел у себя на столе третий том писем Пушкина, “Academia”, алчно схватил и отложил опять… Погибаю под тяжестью непрочитанного.
Почему никто не писал о том, что, кроме тайны писательства, сочинения, есть невероятная тайна чтения?
Только абсолютная беспорядочность, бессистемность чтения представляет для меня главный его смысл. Читать надо всё.
“Инстинкт книги есть только у немногих людей. Я помню, Мих. Петр. Соловьев, уже около 50-ти лет, непрерывно и много читал. Читал горячо и с интересом… Порядочно, но с таким же пылом, читал Влад. Соловьев. Л. Н. Толстой читал до самого конца жизни, и очень много и горячо. Но, вообще говоря, этот инстинкт редок, и мне встречались люди с университетским образованием, которые, кроме газет, ничего и никогда не читали…
Чтение, и сила, и напряженность его есть особый талант – талант умственного поедания, талант душевного аппетита, «охотка к еде книг»…”
Вампиризм – мой – чтения, впивания в литературный текст, когда глаза – читающие, думающие, ищущие, как зубы у вампира, – инструмент наслаждения и существования. Когда какой-нибудь один с виду не очень существенный “абзац” дает больше “крови” – привет Розанову! – чем все любовники Дракулы, вместе взятые.
Мне кажется, что я уже родился с желанием читать.
Я должен быть благодарен “Верке” – Вере Дмитриевне Богдановой – ее квартире, ее шкафам с книгами.
Краду бархатную книжечку у Веры Дмитриевны, соблазненный ее красотой. Выступление Сталина на каком-то съезде партии. И с чувством дарю ее брату. Он приходит в ужас. Книга незаметно возвращается.
В самом нежном детстве я искренне желал ей смерти в необъяснимой надежде, что она завещает мне свою великую библиотеку. Она, конечно, со временем умерла без моих зловещих пожеланий, и ее муж, Николай Владимирович, тут же наконец-то с удовольствием заведший себе новую жену, пустил великую библиотеку на ветер.
Вера Дмитриевна