иметь вид, форму, образ, свойства, чувства, устремления точно такие же, какие имеют люди, только более возвышенные, достойные, т. е. отличающиеся только количественно, а не качественно.
Ксенофан замечал, что если бы кони, волы, львы имели руки и могли ими рисовать иконы (картины) богов, как это делают люди, то у коней они были бы похожи на коней, у волов – на волов и они придавали бы этим образам такие же формы, какие были присущи им самим. Эфиопы, замечал Ксенофан, рисуют богов темнокожими и с приплюснутыми носами и т. п.
Однако боги не имеют человеческого облика и не могут быть похожими на человека, а еще менее вероятно, чтобы у них были обычаи, чтобы они позволяли себе то, что непозволительно и ничтожно, о чем говорит мифология.
Ксенофан замечает, что Гомер и Гесиод приписали богам все то, что люди считают позорным – воровство, прелюбодеяние, взаимные обманы. Невозможно, чтобы боги рожали, так как если допустить такое предположение, то следует признать, что боги смертны, как и люди. Невозможно, чтобы боги двигались и путешествовали с места на место, от города к городу. Наконец, что касается различных явлений на небе и на земле, которые религиозные верования того времени отождествляли с действиями различных богов, Ксенофан характеризует их как явления природные. Например, богиня Ирис, которая отвечает в религиозных верованиях за осадки в виде дождя, снега, града, на самом деле – это только туча, которая может быть и черной, и фиолетовой, и пурпурной.
Таким образом, на примере взглядов Ксенофана можно показать реформаторскую функцию философии уже вскоре после ее возникновения как науки по отношению к мифологии и религии. Взгляды Ксенофана потребовали от греков полностью и радикально изменить свои взгляды на мир, на то, что совсем недавно считалось истинным, незыблемым, не подлежащим сомнению.
Мы рассмотрим сначала мнение Ксенофана о том, каким не должны представляться людям боги и божественное, но Ксенофан не ограничился этой «отрицающей» частью в своем учении, он сформулировал и позитивную составляющую – каким должны быть Бог и то, что божественно.
Антропологические категории, по его мнению, недостаточны для ответа на поставленный вопрос. Ксенофан, отрицая человеческое в Боге и божественном, утверждал что Бог – это космос. Единый Бог, наивысший среди богов и людей, не подобен людям ни формой, ни мыслью. Некоторые исследователи считают, что эта мысль Ксенофана – свидетельство его монотеизма. Однако это не соответствует действительности. Во-первых, это не вписывается в разумение греков того времени, так как идея существования единого Бога была чужда грекам. Они вообще не видели противоречия между тем, существует единый бог или много богов. Греки, включая, как мы увидим позже, Платона и Аристотеля, считали вполне натуральным, что то, что божественно, по своей сущности является многим. Во-вторых, поэма Ксенофана «О Боге», с одной стороны, говорит о Боге в единственном числе и одновременно сравнивает его с богами во множественном числе, помещает