в бой. Погибли почти все, но плотину спасли. Гитлеровцам удалась лишь малая часть задуманного. Мы тогда вытащили из тела плотины сотни неразорвавшихся предметов…
Студенты, окружив невысокого, щуплого человека в очках с толстыми стеклами, совсем невоенной наружности, но с широкой орденской планкой на пиджаке, слушали его рассказ, затаив дыхание. Понятие, что такое вражеское нашествие, для Ивана Трубилина было не пустым звуком. Он хорошо помнил, как по кубанской земле катились такие же танки со свастикой, как расхлыстанная солдатня волокла живность с подворий, с гоготом ловила по улицам кур, расстреляв между делом всех станичных собак.
Семью спас дед, сохранив ее от оккупационных ужасов: с облавами, полицаями, угонами в Германию. Укрыл на дальнем хуторе, где удалось пережить худшее. Правда, иногда каратели заскакивали, но убедившись, что по хилым мазанкам обитают только старые и малые, переловят оставшихся кур и уток (остальное давно забрали) и обратно на своих мордатых машинах чесать уже вычесанную до голодного блеска кубанскую степь. Так и удалось переждать оккупационные страхи, поскольку Шкуринская попала в самый эпицентр военного противостояния.
Посещение Днепрогэса для Ивана стало не только еще одним аргументом о правильности выбранной профессии, но и ярким побудительным примером всенародного героизма, проявленного при защите Отчизны. Для него это всегда было свято…
Юноши и девушки первого, рано повзрослевшего послевоенного поколения, определяя место в жизни, хорошо понимали, что им придется многое брать на себя, прежде всего от той жертвенности, с которой молодые воины не позволили фашистскому идолу разрушить Днепрогэс. Это ведь не просто некий промышленный объект, а символ общенациональной мощи и гордости, вдохновляющей всякое новое поколение на новые и славные дела во имя процветания Родины.
Юные мелитопольские студенты энергомеханического факультета в ту пору, конечно, многого не знали из того, что стало следующим, уже мирным подвигом бывших фронтовиков, развернувших на берегах Днепра небывалую битву за восстановление Днепрогэса, с плотины которого сейчас была видна вся энергетическая панорама Запорожья.
Впоследствии Иван Тимофеевич Трубилин, занимая высокие государственные посты, встречался с Брежневым, даже общался с ним, не зная в подробностях, что именно Леонид Ильич, бывший фронтовик, боевой офицер, прошедший Малую Землю, после войны в должности первого секретаря Запорожского обкома партии возглавил работу по восстановлению среднеднепровского энергетического комплекса, того, что вдохнул жизнь в возрождение всей Украины.
Много интересного Иван Тимофеевич узнал позже из воспоминаний Брежнева, сам воскресив в памяти далекие дни, когда совсем «зеленым» студентом прикоснулся к тому, что потом уверенно поведет его по жизни. А как не согласиться с мыслями, записанными в 70-е годы бывшим участником восстановления, а теперь Главой советского государства:
– Днепрогэс – это не