богослужения, великолепие храмового убранства и единение душ прихожан и священнослужителей. Пел и молился в храме русский народ.
По мнению Ивана Васильевича, Святое Богоявление, Крещение Господа Бога, не только вносило в души православных христиан благолепие, но и возносило их дух. Сам государь не стыдился слез и плакал от умиления, когда на утрене волшебный хор Успенского собора пел: «Величаем Тя, живодавче Христе, нас ради ноне плотью крестившегося от Иоанна в водах иорданских». В торжественном пении великий князь слышал и глас Иоанна Предтечи. Он звучал ясно, слова словно сходили с губ у самого уха государя: «Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем; я не знал Его, но Пославший меня крестить в воде сказал мне: „На кого увидишь Духа, сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым”; и я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий».
К удивлению своему, все это слышала и княжна Елена. Она не знала, кто сказал ей: «Бог Отец свидетельствовал, возглашая: „Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение”», – но всему сказанному Елена поверила. На сердце у нее стало благодатно, спокойно, она была готова к любым жизненным невзгодам и испытаниям. «Господь Бог страдал, и я пострадаю», – промолвила она в душе и принялась истово молиться.
Миновал день после празднества Богоявления, и Иван Васильевич назначил литовским послам час торжественного приема. Были приглашены многие вельможи. Собрались на прием людно. В Столовой палате было тесно. Ян Заберезинский вручил государю всея Руси верительную грамоту и произнес краткую речь, в которой изложил просьбу великого князя Литвы Александра отпустить его невесту в Вильно.
– А вот выкуп тебе, великий государь, и твоим близким, – заявил Заберезинский и распорядился внести в палату дары.
Тут были алые и голубые ганзейские сукна, меч и броня со щитом из Ливонского ордена, добытые литовцами в сечах, разные ларцы красного и черного дерева из Палестины.
Иван Васильевич принял дары благосклонно, лишь при виде последних двух даров помрачнел лицом и даже отступил от них, словно боялся оскверниться. А Заберезинский, который преподнес дары, смотрел на них с завистью. Многое отдал бы он, чтобы завладеть ими. Он держал в руках портрет Папы Римского Александра VI и католическое Евангелие в золотой оправе по бордовой коже переплета. Великий князь, однако, погасил в себе раздражение, но не поблагодарил посла и строго спросил:
– Зачем привез в мою державу неугодное мне и нашей православной церкви?
Заберезинский не растерялся, у него был приготовлен ответ:
– Великий государь всея Руси, мы выполнили твою просьбу и с честью отстояли две службы в вашем соборе. Уважь и ты нашу веру. Когда уезжали в Москву, прибыл в Вильно папский легат. Он и передал нам эти дары для тебя от понтифика вселенской церкви Папы Римского Александра. Было сказано при том Папой, что он высоко чтит царя русов и твою супругу Софью Фоминишну, которую он знал девочкой. Он желает