вступает в тесную связь, одухотворяя телесность человека: появляется так называемый народный тип, Пер Гюнт. В то же время индивидуальность, Я этого народного типа не идентична Народной душе, поскольку с индивидуальностью (а не с физической телесносттью) работает Народный дух. Таким образом, попадая в поле действия народной душевности, пронизывающей материальную сторону жизни, индивид может и не соответствовать Народному духу этой земной области, а может просто «не дотягивать» до его идеальных высот. Так же как и Народная душа, Народный дух имеет своих избранников, и ими становятся посвященные.
Пер Гюнт склонен к тому, чтобы стать «королем», как он сам об этом постоянно говорит: он предчувствует в себе для этого внутренние основания. Даже сегодня, в эпоху растления национальных ценностей, за Пером Гюнтом признают статус народного типа, но никто не задается вопросом о масштабе самой его личности. Питаемая мощными импульсами Одина, личность Пера все же оказывается добычей Великой Кривой, добычей лжи: воспринятые бессознательно, силы Одина схватывают в Пере лишь «природу», вырваться из которой можно только сознательными усилиями Я. Проверкой на прочность становится для Пера сватовство к Ингрид, чужой невесте: он впервые вступает в изначально чуждую ему область расчета, в область ненависти к ближнему, и эта игра полностью увлекает его: сначала он желает насолить недалекому жениху, потом с тем же безразличием бросает Ингрид. Здесь Ибсен вбивает свой первый «гвоздь» в судьбу Пера Гюнта: отсутствие в его моральных устремленностях любви. При всем своем крайнем самолюбии, нисколько не преодоленном даже и на склоне лет, после всех пройденных испытаний, Пер Гюнт даже и не подозревает о возможности самоотверженной любви, пока не возвращается в свою лесную избушку, где его ждет Сольвейг. Можно было бы сказать и так: где его ждет солнечный (sol) путь (veg), путь к Солнцу, к Христу. Пер скитался по всему миру, но солнечный путь для него возможен только в области Одина, в лесной избушке, когда-то построенной им самим. Что приобрел Пер в своих скитаниях? Рассудок. Но в отличие от кузнеца Аслака, для которого рассудочные истины являются единственными и окончательными, Пер не верит своему рассудку, что, собственно, и заставило его вернуться домой, в лес. И он возвращается не с пустыми руками, хотя и бедняком, теперь у него есть самосознание, выносящее ему самому приговор словами встретившегося на дороге пуговичника: «На переплавку!» На переплавку наследственного, стихийного, бессознательного отношения к Народной душе.
Пока мир меняется на глазах Пера Гюнта к худшему, а смысл жизни стремительно утекает в прошлое, солнечный путь скрывается где-то «в лесу», где никто не хочет жить, куда никто не стремится, чему никто не завидует. Сольвейг ждет, потеряв в своем ожидании внешнее зрение и обретя зрение внутреннее, позволяющее ей продолжать жить вместе с Пером, хотя тот и далеко. Тайна верности Сольвейг – в ее слиянии с Народной душой, пусть даже вдали от мира. Единственный контакт Сольвейг с людьми – в ее посещении