знал, что это почти невозможно. Передвигаться быстрее группы, в которой спортсмены попеременно меняются, закрывая друг друга от ветра, и тем самым удерживают заданный ритм, можно, но очень недолго, и это очень тяжело. Мне же предстояло проехать ещё шестьдесят пять километров и постараться обогнать их всех.
Я прикинул, как мне нужно двигаться, чтобы сократить отставание.
Расчёты оказались неутешительными. Получалось, что я должен был прибавить к своей скорости в среднем десять километров в час. Тогда, если мне ничего не будет мешать, а скорость лидеров не изменится, я смогу их догнать.
Так, к сожалению, не бывает, ничто не остаётся без изменений – возникают нестандартные ситуации, снижающие скорость, лидеры ускоряются, соперники мешают идти на обгон, могут быть и механические повреждения…
Да что я рассказываю, ты и так всё это знаешь не хуже меня.
Так вот, прикинув всё это, я понял, что прибавлять к своей скорости придётся не десять, а все тринадцать-четырнадцать километров в час. – Это невозможно, решил я. Вряд ли получится выдержать такой ритм на всей оставшейся дистанции, это никому не по силам. Но мне нечего было терять.
Если не выдержу и сойду с дистанции, решил я, это будет всё-таки лучше, чем сдаться, не пробуя победить.
Сдаваться я не собирался, и я рванул.
Передвигаясь в группе первые пятьдесят километров, я почти не растерял свои силы, поэтому, следующие двадцать пять дались мне сравнительно легко. Я промчался их на одном дыхании, сократив отставание, сразу на пять минут.
На отметке семьдесят пять километров я был уже пятьдесят восьмым.
Но вот дальше всё оказалось намного сложней – мои силы были не беспредельны.
Ещё через десять километров я отставал на десять минут и стал пятьдесят четвёртым. Следующие десять километров дались мне очень тяжело, я обогнал ещё шесть человек, но отставание от лидеров не изменилось, видимо, они тоже ускорились.
Я понимал, что у меня шансов нет.
В одиночку двигаться дальше, ускоряясь, я больше не мог. Пришло время менять тактику. Я пытался двигаться, не теряя ритма, пытаясь поймать момент, когда не смогу больше этого делать, чтобы пристроиться к какой-нибудь группе.
На отметке сто километров я словно в тумане услышал, что я сорок второй и что отставание от лидера двенадцать минут. Отставание снова стало увеличиваться.
Я настолько устал, что почти ничего не чувствовал и не видел вокруг себя. Я контролировал только свой велосипед, часть дороги под его колёсами, пространство в несколько метров вокруг себя и ритм, с которым двигалось моё тело. Всё остальное на тот момент перестало для меня существовать, да и этот контроль стал к тому времени почти бессознательным, всё происходило автоматически.
Наверно, поэтому я не сразу заметил перемены, происшедшие со мной и вокруг меня.
Сначала я ничего не понял.
Исчезли