ногу и раздробленную руку. Он выкарабкался и остался жить колекой, но передумал жениться на той девушке, чтобы она не стала жертвой его обузы. И послал ей гонца, чтобы тот передал девушке – что она может выйти замуж за другого. Девушка ответила, что она станет его женой, что бы неслучилось. И как-то возвращавщейся с родника девушке переградил путь тот богатый юноша, схватил ее за руку и сказал: «Теперь тебе некуда дется, я взял тебя за руку и ты не можешь теперь выйти замуж за другого, кроме меня, я тебя обесчестил!» Девушка выхватила, весевший на поясе кинжал у ненавистного ею мерзавца, отрубила себе руку его же кинжалом, со словами: «У меня нет руки, к которому прикасалось ничтожество».
– Люди, помните! Поистине, как говорил один мудрец, тяжесть покорности праведной жизни пройдет, но останется вознаграждение за нее. И поистине, сладость греха пройдет, но останется наказание за него. А теперь, Саидбек, обращаюсь к тебе, завтра к полуденному намазу (молитве) вы должны закрыть этот неприятнейший инцедент в нашем народе. Будьте благоразумны. – Закончил свою речь Абу-Хаджи.
К ночи разошлись все, кроме семьи Заурбека, предстоял тяжелый день. Все разошлись спать, но в доме не спали только двое, Заурбек читал Ибрагиму Коран и проповеди. Только поздно, глубокой ночью, Заурбек отпустил Ибрагима на отдых.
Ибрагим лег на кровать, не раздеваясь, ночной прохладный ветерок иногда залетал в комнату через открытое окно, и играючи ерошил волнистые волосы Ибрагима, овевал прохладой и нежно ласкал лицо. Ибрагим подставлял ему пылающее лицо и умиротворенно закрывал глаза, поддаваясь какому-то необычайному чувству. На душе становилось легче, светлая слиза скатилась по щеке, унося с собой и боль, и обиду, и жажду мшения. Он уже понимал, чувствовал, что будет завтра, и он теперь был готов к этому… Ночные беседы с отцом, чтения Корана и мудрые рассказы отца о жизни праведных, давали ему новые силы. А по поводу его речи, перед собравшимися, отец обмолвился несколькими словами:
– Ибрагим! Ты выглядел, как раненный зверь. «Животные-люди, превращаются в людей-лис, когда встречают волков-людей». А чтобы не перевоплощаться – оставайся человеком. Чтобы не бояться жить, не бойся умирать!
III
Утром, во дворе Заурбека съезжались и собирались родственники. Мать Хеда, пытаясь себя чем-то занять, хлопотала на кухне, угощала едой гостей. Иногда, забывая, что делала, бесцельно выходила и входила обратно. Зарган находилась в комнате матери, пыталась держать себя в руках, ей это было нелегко из-за того, что она стала причиной произходящего…
На широкой улице, перед двором Заурбека, собралось много родственников и односельчан. Молва обошла всех своих и чужих. Вскоре, большой двор и улица были полны участниками, ожидавших результата. Женщины оставались в своих домах, они лищены «церемонии» подобного рода. Сегодня от дальнейщих действий противников, решалось –