венгры пришли в Европу позднее – в X веке, но основа их народа, на которую наслоились пришельцы мадьяры из Уральских гор, – это гунны. Недаром долина Паннонии, где находилась столица вождя Аттилы располагалась как раз в Венгрии…
Что же до Верхней Славарии – где в синей чаше меж вершин гор, притаились поселения затерянных народов (главное из которых имперский город Рудогора), – то именно о людях, живущих там, у нас и пойдет наконец-то речь.
Всех она смущала своей юностью и притягательной силой. Но не каждый спешил обнаружить свою очарованность этой красотой… Даже самые яростные её поклонники оставались таковыми только в своей душе. Может, им и в самом деле было всё равно, или они не были романтиками и считали себя серьёзными.
Своим строгим взором, выразительными глазами, сосредоточенным на какой-то далекой цели и казавшимися из-за своего выражения чёрными, хотя на самом деле они были серыми, Кэтти невольно давала понять, что она серьёзна, хотя и легкомысленно привлекательна. Она завлекала в свои сети – завлекала непонятным до конца магнетизмом, своим дьявольским очарованием: одна ее причёска стоила многих неустанных слов. Ее локоны светло-желтого оттенка, перехваченные в золотистые пряди, спадали на шею и плечи над чёрным платьем, какое носили столетия назад в замках или домах состоятельных бюргеров. Сочетаясь с золотыми тонкими кольцами в ушах, прочие украшениями ее платья создавали полное впечатление настоящей женственности.
Толя прервал чтение и сказал Коле:
– К этому ее описанию можно добавить следующее наблюдение хрониста Виктора: «Несмотря на некоторые варварские элементы в ее костюме, в целом Кэтти производила впечатление продукта какой-то высокой, утонченной цивилизации».
Он грустно покачал головой, перелистнул еще страницу и начал удивительно трогательный рассказ, накатывающий на сознание нежными волнами из сплетенных смыслами слов. И пробуждается память о чувствах из далеких времён:
«Завод Глассенверк остановился, и когда-то сложная система теперь уже полностью застыла в неподвижности. Заводная Кукла оказалась лишь последним штучным изделием скончавшегося предприятия. Вот что осталось от былой имперской мощи: лишь несколько ветреных и капризных созданий. Но доподлинно узнал я только об одном из них, когда повороты судьбы прошлого лета столкнули меня с юной Катариной Глассенверк…
Катя жила за дальним склоном хребта, покрытым густым лесом. Издали казалось, что сосны сливаются в густое ершистое покрывало. Из окна я видел этот отрог, закрывавший ее поселок…
Сколько раз, мечтами стремясь быть рядом с девушкой в черном платье, мой взгляд останавливался на этой горе. А перед этим сосновым раем – настоящим раем для прогулок летом и катаньям для любителей на лыжах зимой, раскинулся в долине наш город.
Из окна видны его многочисленные здания, часть которых сохранилась с римских времен. Здесь эти постройки гораздо меньше использовали для добычи