с легким зеленым шарфом, накинутым на плечи. С самым невинным видом она вошла под сень деревьев, направилась по одной из дорог и скоро очутилась на перекрестке так называемого Зеленого дуба. Под тенью этого огромного дерева стояла грубая деревянная скамья. Концом шарфа Луиза смахнула с нее листья и, грациозно усевшись на скамейку, казалось, погрузилась в чтение. Вокруг все было тихо; сюда не долетал шум большого города; только звук рожка прозвучал со стороны дворца, и снова наступила полная тишина. Хорошенькая женщина продолжала читать. Потревоженная ее приходом белка засыпала ее листьями, неспелыми еще желудями, мелкими кусочками сухих ветвей. Луиза помахала на нее своим шарфом, и испуганный зверек скрылся в зелени.
Вдруг с правой стороны дороги послышались тяжелые, приближающиеся шаги. Луиза положила книгу на скамейку около себя и стала ждать.
В конце аллеи показалась фигура крестьянина, несшего тяжелую корзину. Он шел, насвистывая и отирая лоб красным платком. Он остановился перед скамейкой, поставил свою корзину на землю и скромно сел на дальнем конце скамьи.
– С вашего позволения! – сказал он. – Я так устал, и к тому же очень жарко… В Париже теперь можно спечься.
При слове «Париж» Луиза вздрогнула.
Агенты, посылаемые к ней Фуше, должны были в первой же фразе произнести это слово, чтобы быть узнанными ею.
Она повернулась, пристально посмотрела на крестьянина и наконец шепнула:
– Это вы, Кантекор?
– К вашим услугам, – ответил тот, на этот раз своим обыкновенным голосом. – Я хорошо переодет, не правда ли?
– Очень, – улыбнулась Луиза, – если бы не пароль, я не узнала бы вас. Слушайте внимательно то, что я сообщу вам. Скажите Фуше, что императрица приняла несколько новых офицеров в аристократический полк. Если он хочет, то может получить список их имен. Между ними находится – слушайте хорошенько! – некий Гранлис.
– Хорошо, я знаю.
– Очень странный человек этот Гранлис. Он пожелал говорить с императрицей наедине и сказал ей что-то, что поразило ее. Она увлекла его на террасу, где они говорили минут двадцать, и все время она относилась к нему с таким почтением, какого не оказывает и Наполеону. Заметьте это!
– Уже заметил! – И Кантекор прибавил про себя: «С давних пор!»
– Это, верно, очень знатное лицо, какой-нибудь иностранный принц, вероятно. Но что ему понадобилось в армии? Мне кажется, что надо обратить на него особое внимание министра полиции.
– Это будет сделано. Больше ничего? – спросил Кантекор.
– Разве этого недостаточно?
– Вам всегда мало! – пошутил Кантекор. – До свиданья!
– До свиданья, Кантекор, до субботы!
– Да… Мое почтение!
– Добрый вечер!
Кантекор пошел было прочь, но, отойдя на несколько шагов, ударил себя по лбу и вернулся.
– Простите, я хотел задать вам вопрос…
– Сделайте одолжение, друг мой.
– Вы видели сегодня на приеме некоего графа де Тэ, не правда ли?
– Да. Ну и что же?
– Так…