Виктор Точинов

Земля 2.0 (сборник)


Скачать книгу

коленями на сырой земле среди бархатистых листьев томатов, я послушно зашептал: «Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae…»

      Мне показалось, будто я слышу перезвон китайских колокольчиков. Это были голоса помидорушек: они молились вместе со мной! От осознания этого факта на моем лице сама собой появилась улыбка. Запах томатов в ту минуту был для меня слаще, чем аромат ладана и миро, а шелест листвы так же брал за душу, как и звуки органа в соборе Св. Петра в Ватикане.

      Брат Аллоизий тоже опустился на колени и самозабвенно продолжил вместе со мной и помидорушками: «Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum…»

      Возможно, моя голова действительно была не совсем здорова. Помню, как на двадцать первый сол я помогал брату Маттео – смуглому и курчавобородому мастеру на все руки – с трубопроводом, по которому в лагерь должна была пойти вода. Погода стояла необычайно теплая, над черными камнями поднимался пар, и густая дымка стелилась вдоль склона Сына.

      У нас имелся аккумулятор, подключенный к нему паяльник, набор муфт, связка пластиковых труб трехметровой длины. Дело было нехитрое: нагреваем паяльником, а затем вставляем конец трубы в муфту, потом – еще одну муфту, потом – следующую трубу, и так далее, постепенно подтягивая нитку к лагерю.

      Мерно клубящаяся мгла отрезала нас от остального мира, заглушила все звуки… и, когда внезапно раздался детский плач, от неожиданности я повел трубой, которую Маттео как раз собирался приладить к очередному соединению. Труба встала криво и тут же намертво припаялась к муфте. Маттео поднял на меня полный укора взгляд.

      – Слышишь? – спросил я, глядя на темные контуры размытых мглой валунов и скал. – Будто ребенок плачет… Младенец!

      – Не слышу я ничего, – сердито буркнул Маттео, ведь он действительно был слегка глуховат. – Если ты продолжишь считать ворон, то мы провозимся до вечерни! Подай труборез, раззява! За твоей спиной лежит!

      Я покачал головой, а потом поднялся и пошел по шуршащему щебню и чавкающим влажным мхам к скалам.

      – Дурень горбатый! – бросил мне вслед брат Маттео. – Нет здесь никаких детей! И быть не может! Лишь бы не работать!

      Само собой, я не ожидал найти среди этих первобытных камней малыша. Я никогда не был настолько наивным, насколько, надо полагать, обо мне думали остальные братья. В тот момент я был уверен, что звук, похожий на детский плач, издает какое-нибудь до сих пор неизвестное нам животное или же птица. Вообще, животный мир пустошей, окружавших хребет Святой Троицы, был изучен донельзя плохо. Мне очень хотелось сделать открытие, чтобы порадовать професса, биолога Якова да и остальных. Поэтому я шел туда, откуда, как мне казалось, донесся плач, а за моей спиной монотонно ворчал Маттео.

      Внезапно туман уплотнился, и мне явилась женщина с младенцем на руках. На женщине была просторная риза из развевающейся ткани, широкий омофор прикрывал ее пречистое чело…

      Раскрыв от изумления рот, я сделал еще один шаг вперед и тут же потерял опору под ногами. Я рухнул на спину и поехал