зачем тогда жить, когда везде обман и я нужна здесь лишь только для того, чтобы меня использовали. О, как же унизительно и больно это осознавать! Уж лучше тогда умереть и не знать ничего, и ничего тогда не будет жаль, и себя в том числе.
Больная и всеми брошенная, она тихо угасала, и от всего этого ей казалось, что она умирает, а может, и не казалось. Она не просила милости у Бога и уже не ждала, но Господь всемилостив и любит её, как и каждого из нас, даже если мы этого не знаем, и, посылая нам Свои испытания, ждёт от нас разумения, что мы поймём и осознаем, что всё не так просто в этом мире, как нам кажется на первый взгляд. Он-то точно знал, что ей ещё туда рано и, конечно же, Ему был известен способ её выздоровления.
В это мгновение их мысли встретились там, наверху, где происходит предел всех наших мечтаний и разочарований, радостей и огорчений. И где-то в средней полосе России резкая вспышка молнии, разрезав небо пополам, заливая раскатом грома просторы её полей и лесов, сёл и городов, погнала людей в убежище от природной стихии.
Человек тут же ощутил удар в область живота и посмотрел в отпитую наполовину кружку. Пиво было чистейшим и отливало золотым приятным оттенком с мелким бисером пузырьков, быстро поднимающихся на поверхность. В это время прилетел второй, более сильный удар в то же место, от которого он, несколько расплескав напиток, чуть не выронил кружку. Посмотрев с удивлением ещё раз на её содержимое и не найдя ничего подозрительного, поставил её на журнальный столик и поднялся, чтобы спросить у жены какую-нибудь обезболивающую фармакологию.
Но тут на него обрушился сильнейший удар, от которого подкосились ноги, и он упал, не успев сделать и пары шагов, но это был уже не удар, боль не проходила и нарастала с каждой секундой. По бойцовскому навыку, он сгруппировался и напряг пресс – тщетно. Тогда он понял, что надо постараться лечь ровно и, несмотря ни на что, расслабиться. Скрипя зубами, он перевернулся и лёг, распластавшись на спине. Боль не проходила, а, наоборот, неумолимо нарастала и, достигнув своего апогея, прогнула его в позвоночнике, поднимая животом вверх – к небу.
Супруга, проходя из кухни в ванную, увидела лежащего в неестественной позе мужа и, неосознанно бросив то, что было у неё в руках, подбежав, упала на колени, ничего не понимая, начала ощупывать его, растерянно приговаривая:
– Что, что случилось? Где болит!? Здесь болит?
Боль была исступлённо невыносимой, и тогда он на пороге потери сознания сказал Ему (про себя, конечно), – убей меня, или отпусти, я не в силах больше терпеть это!
Шла весна 1990 года. По столице Азербайджана, Баку, переживающей не лучшее время, с установленным ещё кое-как державшимися властями комендантским часом, с лязгом и скрежетом об асфальт траков, вырывающих из-под гусениц боевых бронемашин снопы искр, продвигался боевой ночной патруль воздушно-десантных войск Советского Союза.
Пулемётчик 56-й гвардейской десантно-штурмовой бригады ВДВ Сергей