на предохранитель, повесила его на плечо и протянула Олегу по-мужски крепкую, натруженную руку:
– Бибикова Нина Васильевна – старший инспектор Улановского лесхоза.
– Батырев Олег Дмитриевич – главный инженер бизнес-центра «Меркурий».
– Я почему-то так и подумала, – с едва уловимой грустью произнесла женщина.
– Что вы подумали? – насторожился Олег.
– Что вы инженер. Образованный человек, в любой технике разбираетесь, починить что угодно можете, а в лесу теряетесь, как малый ребенок. Почему-то именно такие технари чаще всего страдают топографическим кретинизмом.
– Ночью в незнакомом лесу кто угодно станет кретином, – обиженно ответил Олег.
– Не принимайте всерьёз, пойдемте в дом.
Нина Васильевна развернулась и, освещая дорогу мощным фонарем, направилась к зыбко желтеющим в туманной темноте окнам. Олег подумал, что с её стороны было странно выключать освещение во дворе, но, видимо, на этот счёт у хозяйки имелись какие-то свои резоны.
– А вы здесь одна живёте? – для поддержания разговора спросил Олег, хотя было очевидно, что если бы в доме имелся мужчина, то навстречу незваному гостю вышел бы именно он.
– Не одна – с собаками, – вздохнула Нина.
– Для охраны держите?
– Какая из них охрана – сплошные инвалиды, – махнула рукой хозяйка, легко и упруго поднимаясь на крутое высокое крыльцо.
– А по-моему, эти ваши инвалиды кого хочешь задерут – хоть человека, хоть медведя.
– Да мои собаки даже кошку не обидят. Они ведь почти все несчастные бродячие дворняжки. Большинство больные и старые. Я их сюда со всей округи собрала, чтобы под заборами в одиночестве не умирали.
Олег подумал, что огромный бело-рыжий волкодав совсем не похож на старую больную дворняжку, но вслух ничего не сказал.
Нина Васильевна щелкнула в темных сенях выключателем и прожектора снова осветили замшелый колодезный сруб, собачьи вольеры и старые, но ещё вполне добротные сараи.
– Верхнюю одежду и обувь снимайте здесь – я сегодня в доме полы мыла, – предупредила она гостя и, не выпуская из рук карабин, стряхнула с ног широкие резиновые боты.
Олег повесил свою штормовку на единственный свободный крючок самодельной деревянной вешалки, закинул спортивную шапочку на удивительно высоко прибитую шляпную полку и, с трудом стянув облепленные черной торфяной грязью сапоги, прошел вслед за хозяйкой в дом. Русская печь разделяла большую комнату на столовую-горницу и отгороженную от нее цветистой занавеской кухню. Посреди горницы стоял стол с расписным электрическим самоваром, блюдо с пирожками, вазочка с конфетами, сахарница, заварочный чайник, две чашки с блюдцами и две десертные тарелочки. К столу были придвинуты два стула, а на одном из них лежали полотняный мешочек и стопка карточек для игры в лото. «Странно, – подумал Олег. – Хозяйка сказала, будто живёт одна, но, похоже, что за этим столом совсем недавно сидели два человека».