Спираль Эолла. Часть вторая. Межзвёздные узники. Книга третья. Письма ушедшего в вечность
привет! Ты в отпуске, наверно, полковник и тоже в отставке?
– Полковник, Анатолий, но служу!
– А Сергей-то где? Дай ему трубку!
– Нет с нами Сергея! Умер мой брат… первого октября. Дмитрий писал тебе на E-mail.
Я стоял и тут же валюсь на рядом стоящий стул, в горле ежовый комок, не могу произнести ни слова.
На следующий день я выехал в Яровое.
**********
Первую ночь после поездки в Яровое спал плохо но, удивительно, проснулся как обычно – очень рано и без головной боли. Утро встретил на своём родном балконе и как обычно с сигаретой в руке, естественно после чашечки крепкого чёрного кофе с мощным бутербродом – огромного куска белого хлеба с гигантским пластом ветчины.
– Какой была твоя жизнь, Сергей?! В раю или в аду ты жил? Это я уже никогда не узнаю! – сделав продолжительную затяжку, подумал я. – Три дня в Яровом ничего не сказали о тебе. Да… и кто бы мог сказать? Овдовевшая спутница жизни, вынесшая с тобой тяготы воинской службы. Осиротевшие, хотя уже и взрослые дети? Столь некорректный, касающийся только тебя вопрос я не имел права задать ни одному из близких тебе родственников, тем более находящимся в горе жене и детям твоим.
– Узнаешь! – услышал я свой внутренний голос. – Узнаешь, когда придёт время, а пока не спеши узнавать. Пиши, о чём тебя просили. В этом сейчас твоя главная задача. Что ж, напишу! – прошелестев губами, выговорил я и посмотрел на нависшую над просыпающимся городом серую тучу, сквозь рыхлое полотно которого пробивались тонкие лучи восходящего солнца. Сделав последнюю затяжку и выдохнув сизый дымок вместе с тонкой струйкой пара, я глубоко вобрал в лёгкие свежесть раннего утра и покинул свой курительный закуток.
Войдя в комнату, включил компьютер, а когда он загрузился, открыл текстовый редактор Word и выстукал на клавиатуре: «Записки грезящего».
– Так хотел Сергей, – проговорил я и невольно потянулся взглядом к окну. – Что тянет мой взгляд к небу? – рассматривая облака, думал я и не мог найти ответ. – Хотя, что лукавлю сам себе?! Конечно, вопрос жизни и смерти! – удивляясь быстрой смене окраса тучи, мысленно ответил на свой вопрос.
Максимум две минуты ушли в прошлое, – миг даже по меркам человеческой жизни, но этого мига было достаточно для редких лучей солнца. Объединившись в тугие струи, они вспыхнули малиновой злостью к серой плесени тучи и разорвали восточную плоскость её на рыжие лоскуты, но ближе к западу, видимая из окна часть тучи всё ещё мрачна, лишь тонкий оловянный налёт расползся по ней. Пройдёт ещё миг, я знал это, малиновые струи солнца расплывутся по всей поверхности тучи и зальют её расплавленным серебром. Застывая, серебро вберёт в себя перламутр неба, вспыхнувший алый восток и золото солнца. Проснётся туча, сбросит с себя тёмную маску ночи и явится новому дню в пышном белом одеянии с ажурной светло-голубой бахромой. Я чувствовал, день будет прекрасным, иного не должно быть!
– Как знать! – услышал я внутренний голос, и тотчас всё окружающее меня пространство