в усадьбе, еще при живой, но больной матери Ивана – вскоре умершей от чахотки.
О сожительстве Фроси с барином знало всё село, но никто её не осуждал, а многие бабы втайне завидовали её спокойной и обеспеченной жизни. Детей от мужа и Петра Фроловича бог Фросе не дал, она привязалась к Ивану, как к сыну, чему отец Ивана не препятствовал. Он был вполне доволен своею Фросею и даже завещал ей усадьбу, о чем сыновья и дочь знали, но не осуждали стариковскую прихоть отца: без женской заботы, которой Фрося обеспечила отца, Петр Фролович ненамного бы пережил свою жену: одиночество и неухоженность сокращают мужскую жизнь хуже болезней, а жить со взрослыми детьми Петр Фролович не хотел и не умел.
– Повезло отцу с Фросей, – в очередной раз подумал Иван, по – сыновьи прижимая к себе плачущую от радости женщину.
– Хватит, Фрося, плакать, собирай на стол, будем праздновать нашу встречу и мой первый год учительства, который прошел успешно, да и у вас здесь, погляжу, жизнь течет чистым ручейком в ладу и согласии. Спасибо, Фрося, за отца, что при твоих заботах живет на старости лет как у Христа за пазухой – годы идут, а он не меняется, – успокаивал Иван женщину.
– Да какой же он старик, – смутилась Фрося, – Петр Фролович даст фору любому молодому: говорят, что старый конь борозду не портит, но и глубоко не пашет, но ваш батюшка и форму держит, и пашет как не всякий молодец сможет, – без всякого смущения похвалила Фрося мужские качества Петра Фроловича его сыну.
– Ладно хвалится, – беззлобно укорил отец свою сожительницу, – собирай на стол, а не корми гостя баснями: чай Иван проголодался с дороги – по себе знаю, что в пути толком и поесть не удается, а если и перекусишь удачно, то растрясёт на ухабах в коляске до тошноты. Ты как добрался-то сюда? Из уезда или прямым путем по проселкам?
– С Орши до Мстиславля на извозчике с попутчиком, а из уезда до дома с твоим соседом на телеге, – ответил Иван и пошел в дом с чемоданом: переодеться с дороги, умыться и почиститься, пока Фрося накрывает на стол.
За обедом, который у Фроси, как всегда, был вкусен и обилен, Иван рассказал о своем первом учительском годе, о людях того села и о своих планах на будущий год продолжить учебу в институте, чтобы выбиться из земских учителей в преподавателя гимназии или даже университета.
– Может хватит, сынок учиться дальше, – возразил Петр Фролович на планы сына. – Двадцать два года нынче стукнет тебе, а ты учиться еще собрался. Так до старости и проучишься и жизни не увидишь. Женись удачно, чтобы жена была приветлива, хороша собою и с приданым – вот и вся твоя учеба будет не нужна. Братья твои живут в столицах, образование вроде твоего и ничего не жалуются: в люди вышли на казенной службе, чины имеют классные – вроде моего капитанского, а Иосиф и вовсе в табели о рангах майором числится.
Умному человеку можно подучиться самостоятельно, по книгам, потом заплатить, кому следует, пройти испытания и получить грамоту, будто учился – всего и делов-то. Я в твои годы подпоручиком был,