потом, чтобы спастись от нее…
У палатки рыдала темноволосая девушка, она повторяла: «Кольцо, я потеряла кольцо». Из темноты за ее спиной появились гадкие щупальца, и девушка замолчала.
Над краем широкой трещины горбился с двустволкой в руках седовласый старик; взводил курки, дергал за спусковые крючки, снова взводил курки… кажется, старик не понимал, что в патронниках ружья – стреляные гильзы.
На крыльцо вышел голый по пояс мужчина с мраморной кожей. В каждой руке он держал по младенцу. «Я больше ничего им не должен», – сказал мужчина и…
Элер и Света не останавливались. Асфальт подпрыгивал. Со стен полуразрушенных домов сходили остатки штукатурки, вились новые трещины. Через одну из щелей Элер увидел часть комнаты, внутрь которой упали жестяные накладки и деревянные перекладины крыши… Они бежали и бежали…
– Что они такое? – спросила Света.
– Не знаю… Но они нашли путь на поверхность. Землетрясение открыло разлом.
– Но почему напали только сейчас?
– Возможно, они присматривались. Изучали. Возможно, даже не были злыми изначально. Но нашли того, кто научил их бояться и убивать из-за этого страха.
– Радика, Лилю, остальных… их уже не спасти?
– Нет. Ты же видела. – Элер прикусил губу; он попытался, и его мама… она просто порвалась и опустела, как бурдюк с вином, когда он перерубил ножом щупальце.
– Да, – прошептала Света.
Какое-то время они молча стояли и смотрели на просыпающийся осколок нового мира. Голова Светы лежала на его груди. Элер чувствовал себя ронином, самураем без господина, и, если бы не Света, это чувство было бы абсолютным.
– Что нам делать? – спросила она.
«Жить, – подумал он, – любить». Но не сказал вслух. Вместо этого поднял руку и показал на север, на теряющуюся за холмом железнодорожную колею. А затем помолился о дожде, самом яростном ливне со времен Ноя.
Богдан Гонтарь
Висельник и ведьма
Восемь дней пробирался Ивар Висельник на восток к Корчинскому острогу по дремучей тайге. Путь к острогу лежал через Косу – длинный полуостров, укутанный сплошным одеялом дремучих, нехоженых лесов. На севере Косу подтачивали серые волны Стылого Моря, а на юге узкий перешеек, соединявший полуостров с материком, сыпучей мореной поднимался к сахарно-белым отрогам Пасти. Корабль сотника Стрежена, высадивший Висельника на западной оконечности полуострова, остался позади, и Ивар был предоставлен самому себе. Ни одного человека не дал сотник, не захотел рисковать дружинниками, и каждую ночь перед сном Ивар думал, не обмануть ли Стрежена. Почему не повернуть назад, не прокрасться под покровом тайги мимо лагеря на берегу, не проскочить перешеек и не попробовать пересечь Пасть да затеряться на просторах северных земель? Каждый раз Висельник не находил ответа на эти вопросы и наутро продолжал путь.
Тело, измотанное пытками, слушалось плохо. К полудню начинали ныть суставы, которые еще недавно выворачивали на дыбе, а потом вправляли обратно. Ожоги от каленого железа по всему телу покрылись коростой и