в левой руке. А правой полез в карман, достал пистолет и снял с предохранителя.
Дом, где окопались незадачливые похитители греческого камня, был просто идеален для спецоперации. Новый, квадратный, в два этажа с голой верандой и тонкими деревцами вокруг, на жёлтом склоне холма. Такие домики бывают в компьютерных играх на первом уровне.
Выдра как мог бесшумно крался по склону. Сначала он просто мягко ступал, но последние двести метров полз на четвереньках. Выждал возле окна, когда старший выйдет к печке, поднялся и достал складной нож.
Нож был швейцарский. Настоящий. И он стоил всех на свете настоящих итальянских пицц и родных деревень дона Корлеоне.
Лезвие резало дерево, как ветчину. Выдра в два счёта взломал окно и перешагнул подоконник.
В этой комнате воздух был сухим. Но дышалось тяжело – из-за предпринятых мер предосторожности. Царил умеренный порядок. Из-за стены слышался храп.
В первой сумке нашлись те самые костюмы. Их так и не постирали, к чёрной ткани прилипла кирпичная пыль. Выдра уже взялся проверять второй, но тут заметил возле кровати красную книжечку в мягкой обложке.
Это была обложка для паспорта. Причём пустая.
Интересно, зачем в Крыму может понадобиться обложка для паспорта без паспорта внутри?
Калан развернул и увидел, что на задней обложке написан телефонный номер.
Агент Выдра достал мобильник и начал фотографировать. С двенадцатой попытки получилась фотография, за которую ему было не стыдно.
Он спрятал мобильник, положил книжку на место, поднялся, бросил короткий взгляд в окно – и увидел там человека лет пятидесяти, лысого, толстогубого, с родинкой но носу и трубочкой в зубах. Человек смотрел ему прямо в глаза, в левой руке – кружка кофе, а в правой – Тульский Токарев.
Мальчик в комнате выглядел необычно. Мелкий, лет тринадцать-четырнадцать. На майке – задорная золотистая выдра. Тонкие руки и отросшие каштановые волосы. А с лицом у него было что-то странное – оно было вытянутое вперёд, как мордочка выдры.
Мальчик закончил фотографировать, положил обложку паспорта на место и повернул мордочку к окну. И Кобзарь понял, что у него с лицом.
Мальчик был в респираторе.
Сначала Кобзарь собирался пристрелить его на месте. Но тут же понял – нельзя.
Во-первых, надо будет прятать труп и как-то маскироваться от милиции. Мальчишка мог сказать, куда идёт, кому-то из своих бесполезных приятелей. Придёт оперуполномоченный, будет задавать вопросы. Всё-таки убитый на курорте подросток – это не древняя греческая глыба, которую всё равно не получилось украсть. Тут не просто милицию поднимут по тревоге – а поднимут ОМОН, перекроют дороги, запросят Киев… Это может сорвать основную операцию.
Во-вторых, труп нельзя допросить. А Кобзарю было очень интересно, как мальчик нашёл их базу. Ну и про респиратор можно узнать.
Глаза мальчика сверкали ехидным чёрным огнём, а руки делали что-то непонятное.