отвергло,
Ведь общество – гнилая рожь,
Что слово русское, наверно,
Пропило за последний грош.
Так что писать? О чём тут долго спорить?
Как жизнь идёт, так тянутся часы,
Но я – не вы. Ценить умею время
И выбирать достойные пути.
Не криком надрываясь,
Выплёскивать бессмысленную брань,
Не с богохульством чертыхаясь
Писать о сладкой ночи в саму рань,
Или описывать свою судьбу
И жизнь, и каждое мгновенье.
Как глупо выносить народу смех, слезу,
Когда уж лопнуло терпение,
Что нет в душей сей вдохновения.
Я горд? О да, высокомерен,
Не отрицаю, не стыжусь.
Я старой школе буду верен.
Стихосложению учусь
У самых старых из поэтов,
Они – основа всех основ,
И пусть живу я в веке этом,
Я с ними рядом в цикле снов.
Проснусь – и я один на свете,
В могилах спят учителя,
А всякие кричат зазря
О том, что на планете
Ещё горит стихов стезя.
Но нет, она давно остыла.
На ней – лишь пара угольков,
А остальные тухнут где-то
Среди российских кабаков.
Среди канав, туманов, баров,
Среди зажравшихся господ
Сидят поэты – в бликах славы
За десять несуразных строк.
Пусть я умру, не понятый, забытый,
Мой слог – последний русский слог
В канаве грязной, неумытой
Найдёт свой истинный итог:
Быть может там мальчишка белокурый
Прочтёт мои неважные стишки,
И он поймёт – не страшен вид могилы
Всем тем, кто смотрит изнутри,
Но страшно то, что, может быть на свете
Остались лишь гробы от тех,
Кто в слово сердцем свято верил
И нёс стихи. Остался дым от всех
Поэтов-стихотворцев.
Неспешно догорает их зола.
Я из золы – всего одно лишь слово,
А фраза в целом не длинна:
«Убиты мы, осталась – тьма».
Всё что осталось – гниль и слякоть:
Кричит, разбрызгивая дождь.
Подобия стихов – то крик и маты,
И пошлость тянет вечер в ночь…
Но и от ночи до рассвета
Не умолкает снизу эта страсть,
Брань, музыка, и козырная масть —
Всё катится в могилу века.
Весь этот ужас – пыль, труха
Всё льётся в стоки и канавы,
И падает на малыша
С густыми волосами.
Уж был один такой,
Лихой и деревенский парень,
Упавший видно с головой
На дно сухой канавы,
Откуда он кричал и плакал,
Что Русь избита, нищета —
Её второе, видно, имя,
А третье – бедная земля.
Как русский дух из сердца шпарит,
Не заливает стих коньяк!
Ему и царь не сильно страшен,
Не то что поп и старый дьяк.
Не устоял он в этом мире,
Как