уже знала, если у шефа такое выражение лица, спорить бесполезно. Потомок знаменитого сыщика ошибался крайне редко.
Сменив слишком тёплый кашемир на короткую кожанку, а ботинки, на удобные кроссовки, Платон Глебович взял мотоциклетный шлем и вышел через противоположную арку на небольшую парковку, где под навесом стоял пошарпаный сити-байк, гарантировавший быстрый проезд, сквозь, забитый пробками, московский центр.
Александра, как и любая девушка, переодеваясь чуть дольше Жеглова, вышла на парковку спустя пару минут. Спрятав косу в синюю мотто-куртку, она ловко запрыгнула на заднее сидение, тихо шуршащего золотниками патрубков, БМВ. Видавший виды двухколёсный конь сначала медленно, а потом всё увереннее и увереннее заскользил меж машин, пробираясь сквозь забитую пробками Москву.
Через двадцать минут, проезжая мимо стройного ряда, набравших весенний сок, тополей, мотоцикл свернул на Незнанский. Припарковавшись между черным фургоном следственного комитета и маленькой машинкой развозчика пиццы, Жеглов, повесил шлем на руль и они вошли внутрь.
Глава 2
Поднявшись наверх, Жеглов увидел Снежина, старшего следователя МВД, опрашивающего потерпевшего, прижимавшего к голове марлевую повязку, обильно пропитанную кровью. Перевязанный мизинец другой руки кровоточил отсутствующей фалангой. Рядом топтался недовольный реаниматолог в белом халате.
Заметив Жиглова, следователь отрицательно покачал головой, давая понять, что момент щекотливый и поговорить лучше позже, продолжая записывать в карманный блокнот сбивчивые показания свидетеля.
Жеглов в Снежинском стиле, так же молча, показал Александре рукой, чтоб та осмотрела первый и второй этажи. Сам же, надев бахилы, предусмотрительно запасённые в кармане, начал медленно осматривать помещение, в многочисленных местах заляпанных кровью. Рядом, в таких же бахилах, буквально ползали два криминалиста, собирая образцы ДНК и прочие улики, рассортировывая их по специальным пакетам.
Часть интерьера была серьёзно повреждена, словно орудовали, как минимум, трое преступников. Разбитый сервировочный столик, поваленные шкафы, сорванные обои всё было забрызгано кровью. При этом некоторые ценности оказались совершенно не тронутыми. Китайская ваза, династии Цинь, настенный хронограф Бреге, пару полотен Васнецова и Верещагина, видимо временно выставляемых в музее. Все это было на месте. Мотив преступника пока был не ясен. Именно преступника. Несмотря на кажущуюся сумятицу, Жеглов быстро определил, что нападавший был один. Начало схватки, судя по всему, состоялось возле резного буфета, в дальнем углу.
Подойдя ближе, Платон Глебович по привычке стал складывать картинку в голове.
Открытая шкатулка с вышеупомянутым гербом в буфете, внутри знакомые бежевые салфетки с тем же вензелем. Здесь преступник не нашёл то, что искал. Рядом разбитая чашка, скорее всего, спровоцировавшая бойню. Смятый ковер, в паре метрах от буфета, здесь он подскочил к жертве. Короткий,